«Если позицию не уважают, надо доводить ее четко». Мария Захарова — о дипломатической игре, пути к успеху и женской силе

О семье и дипломатии

Дипломаты отмечают свой профессиональный праздник с пресс-релизом в руках — для нас это день, когда мы получаем поздравления и поздравляем друг друга, но также и часть работы. Для того, чтобы о нашем профессиональном празднике узнали, чтобы поздравления получили и ветераны, и те дипломаты, которые работают за рубежом, нужно поработать. Вообще масса работы — подготовка интервью, архивных материалов, ответы на запросы СМИ, организация информационного сопровождения всех торжественных мероприятий…

Дома тоже обязательно отмечаем, тем более у меня и папа тоже связан с международными отношениями. Он востоковед, дипломат, сейчас продолжает работать — с 2018 года вновь в Шанхайской организации сотрудничества в Пекине.

О детстве и любви к журналистике и искусству

В детстве я наблюдала за посольской жизнью изнутри. Но, с другой стороны, мне всегда было интересно что-то связанное с творчеством, потому что мама искусствовед. Мне нравилось все, что было связано с журналистикой. Тогда телевидение не было развито как сейчас, но я смотрела все. Когда мы приехали в Китай в первый раз в 1981 году, смотрели телевизор, который как-то ловил китайские-японские каналы, я смотрела даже их. Я не понимала, но мне было интересно.

Мы брали с собой черно-белый телевизор «Юность», я смотрела все, что можно было. Мне было интересно все — политические новостные программы, включения, репортажи.

О секретах дипломатической полемики и отстаивании своих прав

В профессии дипломата надо разделять такие вещи, как корректность и некорректность. Можно быть корректным и уколоть. А некорректность – я себе такого не позволяю.

Так, и полемика бывает разная, бывают разные жизненные ситуации, моменты в межгосударственных отношениях. Мы за последние годы переживали взлеты и падения в отношениях с разными странами и приходилось реагировать, в том числе иногда очень жестко.

Есть время для тонкой дипломатической игры, для нюансировки, для деликатности, для поиска слов и выражений, а есть моменты, где необходимо излагать принципиальную позицию и другого выбора нет. И есть вопросы, где должна быть только однозначная позиция. Если ее не слышат и не уважают, приходится доводить ее четко и недвусмысленно.

Мне кажется, вот эта наша излишняя деликатность и, наверное, какая-то ложная стеснительность в вопросах отстаивания ключевых событий собственной истории во многом привела к переписыванию истории в конце 80-х — начале 90-х. Как только мы дали слабину и как только мы позволили эти нападки, которые перешли потом в агрессию; как только мы дали понять, что могут позволять себе различные оскорбительные выражения в адрес воинов Великой Отечественной войны, ставить под сомнение роль Советского Союза во Второй Мировой войне – тут же мы получили удар под дых.

Тут же от заявлений перешли к конкретным действиям – вот вам и снос памятников, вот вам и совершенно недопустимая риторика в этом смысле. А нужно было решительно и однозначно говорить, что в такой исторической тональности разговор поддерживать никто не будет.

Об отношениях с Великобританией и Турцией

Вы посмотрите, что позволяет себе Великобритания. Премьер-министр Великобритании Тереза Мэй просто не выбирает выражений. Посмотрите на заявление министра обороны этой страны — как-то он нам посоветовал отойти, заткнуться или что-то в этом роде. Посмотрите на эксцентричные выходки целого ряда политиков Великобритании. Разве вы когда-нибудь видели ответные речи такие с российской стороны?

Что мы слышим по делу Скрипалей – бесконечные оскорбления и обвинения, ничем не подкрепленные. А в качестве единственного аргумента приводятся не конкретные факты, не конкретные цифры, а просто история. Мы не позволяем себе ничего подобного – не потому, что мы чистюли и не умеем — просто потому, что это саморазрушительно.

Мы, безусловно, являемся приверженцами нормального развития двусторонних отношений. Мы всецело выступаем за нормальные, деловые, конструктивные, где-то, наверное, и конъюнктурные с точки зрения сохранения национальных интересов и уважения интересов партнера, отношения. Вот это нам выгодно, потому что это дает конкретные результаты.

Конечно, различные ситуации требуют различного подхода. Но есть и принципиальные вопросы. Если помните, мы прошли момент очень сложный, трагический в российско-турецких отношениях. Это была гибель наших пилотов, и позиция России была однозначной, она была озвучена президентом. Это не была агрессия, это была абсолютно четко выработанная позиция неприятия подобного поведения, которая подкреплялась конкретными шагами и конкретными действиями.

Затем, действительно, ситуация изменилась, мы видели, какие события произошли в Турции, мы видели, много внутренних процессов, которые развивались в этой стране, соответственно, произошли изменения в двусторонних отношениях, которые сейчас восстанавливаются.

О дружбе с коллегами

Когда мы говорим о дружбе, как о глобальном понятии, это вопрос личных отношений. Но, безусловно, дружеские отношения, которые характеризуются доброжелательностью, общностью взглядов на ряд принципиальных вопросов, взаимной поддержкой, уважением друг друга в том числе исходя из норм международного права, безусловно, характеризует наши отношения с рядом стран.

С целым рядом китайских дипломатов и общественных деятелей я и моя семья поддерживаем прекрасные отношения. Но это относится не только к Китаю — мои родители сохраняют отличные отношения и со своими знакомыми, дипломатами тех стран, с которыми мы, к сожалению, сейчас не находимся на взлете развития отношений.

О начале работы в МИД и заработках

Я подрабатывала «экскурсоводом» в начале работы в МИД. Не могу сказать, что это было на системной основе, но у меня были знакомые владельцы турагентств, к которым приезжали их партнеры из Китая. И они просили.

Я пришла в 1998–1999 году работать в МИД, и зарплаты не было практически вообще. Ее хватало на то, чтобы купить единый проездной и несколько обедов в столовой, а все остальное — приходилось как-то выживать. У нас многие занимались переводами, кто-то занимался преподавательской деятельностью, хотя она тогда особо не приносила доходов.

В основном переводами занимались — либо устными, либо письменными. Что касается западных языков, письменные переводы можно было потянуть по времени, но китайский язык требует огромного времени на письменный перевод, и мне было проще в выходные показать Москву, хотя бы подвигаться на свежем воздухе, пообщаться и так немного подзаработать.

Но я в прямом смысле не водила экскурсии, я ходила с людьми, которые приезжали в Москву по разным делам, и меня просили им показать столицу. Чтобы водить экскурсии, нужно покупать лицензию. У меня был забавный случай, когда мой знакомый, к которому приехал китайский монах попросил показать ему Красную площадь.

Мы поехали втроем — особо не надо было проводить экскурсию, только походить и рассказать на китайском языке. Я помню, к нам подошел представитель тогда еще милиции и попросил меня предъявить экскурсионную лицензию. А я ему ответила, что не экскурсовод, а просто показываю гостю Москву и перевожу.

О стиле и фигуре

О наличии или отсутствии у меня стиля вам судить, сама я не знаю. Я придерживаюсь последние годы принципа импортозамещения и поддержки отечественного производителя. Все, что я ношу – это наше, отечественное. Компании, которые производят одежду для массового потребления, и какие-то наши дизайнеры. И обувь, и одежда – все наше.

В зал, на прогулку я хожу в кроссовках, а что касается общественного присутствия – на каблуках, мне кажется, это очень красиво.

Работа иногда бывает испытанием для фигуры, особенно в странах Средней Азии — Киргизии, Таджикистане и Туркменистане. Это было не для слабонервных. Вы представляете себе радушие, гостеприимство и традиции застолья в этих странах. И обидеть нельзя, но при этом, конечно, вопрос стоит ребром, иногда бараньим. Дипломатически выйти можно, наверное, попробовав все небольшими порциями.

О силе и правах современной женщины

То, что я стала первой женщиной — официальным представителем МИД, мне не льстит. Льстит — это когда ты первым пришел в какой-то гонке. Я не участвовала ни в какой гонке, я просто работала, это было соревнование с самой собой. Мне очень приятно, что вклад женщин в МИД оценивается по достоинству.

Сейчас ограничений нет — женщины работают на руководящих постах, есть женщины-послы, женщины-генконсулы, вот замдиректора департамента информации и печати буквально несколько месяцев назад отправилась на работу в качестве генерального консула нашей страны. Есть начальники отделов, замдиректора. Огромное количество женщин. Вопрос только в том, чтобы они дорастали до руководящих позиций. Этим я бы сказала, я даже горжусь — что приходя на работу в Министерство иностранных дел, женщины могут реализовываться в различных направлениях.

Огромное количество женщин добиваются фантастических результатов. Мне кажется, что раз и навсегда на это ответила Валентина Терешкова. Если женщина может полететь в космос, а потом с достоинством много лет заниматься представлением нашей страны и всему миру рассказывать о том, что такое быть первой женщиной в космосе — все остальные разговоры о том, чем может женщина заниматься или не может бессмысленны.

Я очень рада, что в нашей стране и обществе есть понимание того, что это должен быть выбор женщины. Если она хочет реализовываться в качестве руководителя, исполнителя, на гражданской службе, госслужбе, она может это делать – как она захочет и в любой форме, на любом жизненном этапе. Если она хочет выбрать семейную жизнь, посвятить себя семье, мужу – она может это сделать. И так, и так она будет реализована, и этот выбор будет принят с уважением в нашем обществе.

О планах на будущее

Я себе цель не формулирую иначе, чем так, как делала это раньше – заниматься профессионально тем, что дает результат и востребовано. И, естественно, повышать профессиональный уровень практически каждый день. Сегодня, когда скорости насколько увеличились, что каждый день происходят какие-то новые открытия, информационная сфера, наверное, больше всего поддержана изменениям.

Новые средства коммуникации, новые возможности передачи информации, новые опции — ежедневно. Иногда ты понимаешь, что просто не успеваешь, что тебе нужна помощь специалиста, чтобы тебе рассказали, как работает эта коробочка, или что делать с этими проводочками. Так или иначе, это самосовершенствование в профессии — обязательный элемент.

Но и свободное время у меня есть, но его немного. Провожу с семьей в широком смысле слова – и со своей семьей, и с родителями, и с друзьями – своими и родителей. Все-таки, я когда говорю слово семья – подразумеваю широкий круг.