Скопинского маньяка сделали звездой. Почему жестокие истории так интересны людям?

В 2000 году Мохов похитил и закрыл в подземном бункере двух школьниц. Освободили Екатерину Мартынову и Елену Самохину только спустя три года и семь месяцев. Все это время мужчина держал девушек в своем доме в Скопине, бил, насиловал и морил голодом. Одна из пленниц трижды была беременна от своего мучителя: два мальчика родились в бункере, а последний малыш появился на свет мертвым уже на свободе. Мохов отбирал детей у девушки и подкидывал в жилые дома.

Скопинский маньяк вышел на свободу 3 марта, отсидев в тюрьме 17 лет. Он сразу же поехал в Москву, чтобы якобы сняться в одном из ток-шоу. Никаких подробностей про программу или телеканал пока не сообщалось. Но сам Мохов заявил, что привез из столицы «мешок денег». Источник kp.ru уточнил, что речь идет о сумме от 2,8 до трех миллионов рублей.

После Москвы Мохов отправился в Скопин, где решил остановиться в гостинице. Номер мужчине не предоставили, поэтому ему пришлось вернуться в свой дом. Все перемещения скопинского маньяка активно обсуждались в соцсетях и освещались прессой. Всего за несколько дней история Мохова и его жертв набрала большую популярность.

От агрессора к жертве и обратно

Повышенное внимание к подобным преступлениям и маньякам объясняется жестокостью, которой очень много в бессознательном каждого человека, пояснила «360» клинический психолог Лариса Осинкина.

Когда появляются истории, что кто-то выпустил эту агрессию и не справился с ней, то каждый начинает думать о последствиях выхода своей жестокости. Еще одним важным аспектом является наличие жертв у маньяка.

«Жертва маньяка — это колоссальная беззащитность. В каждом из нас эта беззащитная часть тоже присутствует. Многим из нас тяжелее быть в контакте с этой беззащитностью частью, чем с агрессивной. Когда мы слушаем эти истории про маньяков и их жертв, мы присоединяемся поочередно то к агрессору, то к жертве», — отметила психолог.

Она добавила, что идентификация с агрессором выступает в качестве механизма зашиты от крайней беспомощности. При этом это все происходит на бессознательном уровне. Слушая истории про преступников, человек может войти в контакт со своей же беспомощностью, спроецированной на другого. Осинкина подчеркнула, что абсолютно в каждом из нас есть и жертва, и агрессор. Но большинство людей могут находить баланс между ними.

«Силы нашего эго достаточно, чтобы мы не оказывались ни в той, ни в другой роли. Кому-то проще оказаться в роли жертвы, но идентификация с агрессором у него тоже всегда есть. Недаром говорят про треугольник Карпмана, в котором переход от жертвы к агрессору, от агрессора к спасателю, от спасателя к жертве совершает каждый участник этого треугольника», — рассказала она.

Подражательные преступления

История скопинского маньяка никак не сможет повлиять на людей со здоровой психикой, считает клинический психолог.

«Если психика хороша, крепка и здорова, она даже этим не заинтересуется. Для расшатанной психики это может, конечно, стать триггером. С другой стороны, для расшатанной психики триггером может стать что угодно. Даже мультфильм какой-нибудь, где кто-то подерется», — подчеркнула Осинкина.

По словам специалиста, наиболее уязвимыми для рассказов о подобных жестоких преступлениях являются подростки. Психика молодых людей наименее устойчива и более подвержена различным деформациям. Кроме того, история Мохова может использоваться и в качестве примера для подражания.

«Это не спровоцирует того, кто не был склонен к агрессии изначально, но подражательно это может вызвать волну таких же преступлений», — предупредила психолог.

Осинкина напомнила, что в криминальных хрониках не раз появлялись сообщения о подражательных преступлениях.