Виртуальные война и мир. Как Америка выстраивает новый интернет

Потенциально опасными также представляют Китай, страны Восточной Европы, Северную Корею, ближневосточные государства, Иран и не в последнюю очередь активных пользователей и хакеров развитых государств ЕС. У Америки ведь враги, многие из которых выдают себя за друзей, повсюду.

К этому подтолкнули кибератаки с использованием Глобальной сети, в которых обвиняют Россию и Китай. Все это прямая параллель с торговыми войнами и попытками повлиять, как утверждают в США, на их внутриполитические проблемы.

Американцы говорят, что теперь их доктрина будет характеризоваться «более жесткими» мерами в отношении виртуальных противников не только в области политических и экономических проектов, но и в сфере, которая уже давно выглядит невинно гуманитарной: популярных социальных сетей и средств связи, привязанных к интернету.

«Мы не будем задействовать только оборонные меры, мы намерены участвовать в наступательных операциях, и наши соперники должны иметь это в виду. Наши руки больше не связаны, в отличие от Обамы», — заявил в своем открытом докладе, опубликованном на официальной странице Белого дома, помощник президента США по национальной безопасности Джон Болтон. Напомню, что это тот самый политик, который готовил хельсинкскую встречу Дональда Трампа с Владимиром Путиным.

На этот раз он опубликовал объемный доклад, который не посчитал необходимым засекретить ни в одной его части. Тем самым американцы намекают на то, что намерены действовать открыто и их целью является расширение либеральной составляющей интернета. Какая же, дескать, здесь может быть секретность! Ровно наоборот.

В то же время присутствуют, разумеется, и секретные директивы (вне упомянутого доклада), которые касаются киберкомандования США. В его обязанности входит проведение оборонных, наступательных и профилактических мероприятий в отношении противников. Там это называют превентивными операциями. Сказав, что у администрации Трампа в отличие от администрации Обамы руки больше не связаны, Джон Болтон имел в виду, скорее всего, именно это.

Дело в том, что демократ Барак Обама, будучи президентом США, еще в 2012 году издал указ об ограничении возможностей проведения масштабных киберопераций без предварительных утверждений в компетентных ведомствах. Республиканец Дональд Трамп теперь озаботился безопасностью государства и заявил, что намерен достичь «критически важных целей в сфере безопасности, а также поможет процветанию Америки, защищая мир посредством использования силы».

Публикация официальной доктрины невозможна без детального ее обсуждения с главой Белого дома.

«Америка создала интернет и поделилась им с остальным миром, теперь мы должны сделать все необходимое, чтобы сохранить киберпространство для следующих поколений», — заявил Дональд Трамп.

Это неполная цитата, но она как ничто иное удостоверяет озабоченность администрации президента тем, что несет в себе интернет. По утверждению Трампа, это первая ясная доктрина за последние 15 лет.

Она заявляет о четырех задачах, к реализации которых должны стремиться Штаты: влияние Америки за пределами страны посредством открытого интернета, в основе которого либеральная идея; защита Сети в интересах национальной безопасности США; способность Штатов и их партнеров наказывать тех, кто использует киберпространство с агрессивными намерениями; процветание экономики страны посредством развития эффективности ее цифровых инструментов и показателей инновационного роста.

Если кто-то думает, что это лишь бюрократический штамп, призванный продемонстрировать новации мышления администрации Трампа, то он принципиально ошибается. За каждой позицией стоят подробные исследования и расписаны конкретные меры. Требуются колоссальные финансовые вливания, а в Америке к этому относятся более чем серьезно. Любой административный просчет выйдет боком тем, кто все это затеял. Это означает, что доктрина предназначена не только для внутреннего использования, но адресована и внешней среде.

Никакой конкретики ни в докладе Болтона, ни в заявлениях Трампа нет. Но это ровно ничего не значит, потому что за всякой подобной многостраничной бумагой стоит ворох подзаконных актов и распоряжений, на которые накладываются соответствующие грифы секретности. Так везде, не только у американцев.

Пути реализации новой доктрины о виртуальном мире могут быть просчитаны с высокой точностью. Прежде всего это централизованное (на исключительном, федеральном уровне) руководство процессом защиты от киберугроз, что само по себе включает в себя перечень мер как открытого, так и закрытого характера, а значит, касается могучего Агентства национальной безопасности США.

В области цифровой экономики это крупные вливания в развитие технологий сети 5G и инновационных разработок в области IT. Может ли кто-нибудь, кроме Китая, например, потянуть такие затраты? Кроме всего прочего, каждая из этих идей является коммерческой или военной тайной. Ее сохранение потребует дополнительных средств.

США уже обвинили Китай в похищении их интеллектуальной собственности и ввели в связи с этим новые санкции, не испугавшись даже срыва переговоров. Так что значение этого пункта доктрины исчерпывающе ясно.

К реализации стратегии привлекаются спецслужбы, которые должны не только выявлять киберпротивников, но и захватывать их физически, передавать в руки американского правосудия и давать немедленные ответы в цифровом пространстве. То, что здесь может быть нарушен принцип юрисдикции, не упоминается. Хотя для юристов это самое важное: до какой степени затронуты интересы США и на какую территорию, включая виртуальное пространство, распространяется их национальное право. Поэтому к реализации доктрины подключается и дипломатическая служба Штатов. А это еще десятки документов с различными грифами секретности. В доктрине киберпротивников называют «враждебными авторами». Очень обтекаемое понятие — наподобие воды, которая приобретает форму сосуда, куда ее наливают.

В доктрине сказано следующее: «Соединенные Штаты будут использовать соответствующие инструменты на национальном уровне, чтобы выявлять и бороться с вредоносным влиянием, которое несут информационные онлайн-кампании».

Кто определяет вред, наносимый такими кампаниями, и вообще вред ли это тому же американскому электорату или, напротив, польза? Думаю, со временем такой вопрос будет поднят на правовом уровне в самих США. Хотя с тем, что проведение акций с использованием поддельных адресов является правонарушением, не согласиться нельзя. Но каков климат, такова и одежда. Тут ясно, что первично.

Вашингтон обвинил Москву в проведении кампаний, подрывающих доверие американцев к их политической системе. Речь идет о выборах. Процесс этот не думает останавливаться, а доктрина лишь подводит под него законодательную основу. И это еще один важный аргумент ее открытого опубликования.

Мне даже кажется, что Дональд Трамп и его администрация должны как-то отвечать на обвинения. Лучшим способом является изящный трансфер конкретных позиций в совершенно открытую область, которой новая доктрина и является.

Еще одним важным аргументом стратегии является расширение свободного интернета по всему миру. Американские IT-компании получат самую широкую аудиторию и позволят влиять на внутреннюю политику стран, которая по тем или иным причинам не устраивает Белый дом. У этого есть как позитивный, так и негативный смысл. Вся история тайных взаимоотношений США с различными террористическими режимами уже доказала, насколько опасна бесконтрольность национальных спецслужб и их политических вдохновителей. Стоит ли упоминать афганские, африканские, латиноамериканские или ближневосточные операции ЦРУ или других разведок США, вследствие чего миру являлись террористы, которых сама же Америка объявляла врагами номер один и преследовала до полного уничтожения? А ведь тогда не было ни малейшего представления о глобальных сетях, киберпространстве и прочих цифровых инновациях. Каков же может оказаться эффект от такой виртуальной войны сейчас! В доктрине об этом ничего не сказано.

Внешне она совершенно позитивный документ со своей прагматикой в продвижении американской идеи существования мира. Надо сказать, это вызывает даже уважение со стороны, потому что во всякой инновации непременно должна присутствовать консервативная, изначально принятая государством политическая доктрина. На этом основании все, что ее дополняет, может рассчитывать на поддержку населения с традиционными взглядами на жизнь. А эти люди и есть электорат республиканца Дональда Трампа.

Вот еще один прагматичный с точки зрения выборных технологий аргумент за то, чтобы вовремя опубликованный 40-страничный документ был в открытом доступе.

Есть еще один пункт, который невозможно обойти. Расширение посредством спутников и беспилотников возможностей интернета не встретит согласия в официальной России и Китае, потому что доступ к информации, неподконтрольной ни в какой ее части внутриполитическим ведомствам, принят быть не может. А значит, мы имеем дело с виртуальной войной в ее холодном диапазоне. Но и тут придется договариваться. Слишком широко пространство конфликта.

Андрей Бинев, журналист, аналитик