Вопросы к делу о крушении в Шереметьево: почему 350 экспертов авиации требуют дополнительного расследования

Предыстория

Катастрофа произошла 5 мая 2019 года. Из московского аэропорта Шереметьево по направлению в Мурманск вылетел самолет Sukhoi Superjet 100. В воздухе в него ударила молния, и пилот, Денис Евдокимов, принял решение вернуться в Шереметьево. Однако при аварийной посадке самолет несколько раз ударился о землю, в результате чего шасси сломались и пробили бак, после чего самолет загорелся. В итоге из 78 человек, включая членов экипажа, погиб 41. Остальным удалось спуститься по трапу и убежать.

В апреле 2020 года следствие по этому делу завершилось. Единственным фигурантом дела остается пилот, который сейчас находится под подпиской о невыезде. Авторы письма в СК возмущены — следствие завершилось в «аномально» для такого дела короткие сроки и, самое главное, обвинение сделало выводы, не дожидаясь вердикта Международного авиационного комитета (МАК).

Версия следствия

По мнению следователей, вина целиком и полностью лежит на пилоте Евдокимове. Диспетчерские службы и спасатели, как установило следствие, делали все возможное и не могли повлиять на ситуацию. Получив данные бортовых регистраторов, следователи также отмели версию о неисправности самолета. Поэтому Евдокимов остается единственным обвиняемым.

Версия обвиняемого

Пилот же вину свою не признает и продолжает настаивать, что самолет в решающий момент оказался неисправен. По словам Евдокимова, после удара молнии самолет переключился на режим ручного управления. Но так как система дистанционного управления Superjet полностью электрическая, она испытала воздействие атмосферного электричества и из-за этого перестала реагировать на команды.

Это косвенно подтверждает факт, который МАК зафиксировал в предварительном отчете: во время посадки пилот совершал резкие движения ручкой управления, чуть ли не до предела оттягивая ее от себя и на себя. По словам заслуженного пилота СССР и представителя Ространснадзора Олега Смирнова, подписавшегося под письмом Следственному комитету, это может свидетельствовать только о том, что на обычные движения ручки система не реагировала.

«Электронная система на Superjet управляется джойстиком. Для управления его достаточно двигать буквально на миллиметры. А командир экипажа тянул его до упора. Это говорит о том, что самолет его не послушал, поэтому пилот продолжал двигать рычаг до упора», — объяснил Смирнов «360».

Вопросов остается масса

Вопросов к следствию возникает много. Во-первых, почему приняли решение, не дожидаясь окончательного вердикта МАК? По словам Олега Смирнова, заключение комиссии — это обязательная процедура, которая прописана в уставе Международной организации гражданской авиации, в которой состоит и Россия. Сначала государственная комиссия, в которой работают профессионалы в сфере авиации, должна подробно изучить уровень подготовки пилота, его состояние перед вылетом, сертификацию самолета, обстоятельства крушения, и уже потом устанавливается итоговая причина. Только после этого СК начинает заниматься поиском виновных.

Не менее странно и то, что версию о неисправности самолета не проверили — самолет даже не фигурировал как вещественное доказательство. Если записи бортового самописца указывают на отклонения между движениями ручки управления и движениями самолета, если самолет не удерживал заданную пилотом высоту и, самое главное, все это было спровоцировано ударом молнии — все это говорит о том, что самолет изначально был непригоден для полетов.

Следствием установлено, что при ударе самолета о землю открылась задняя дверь, в результате чего в салон пошел черный дым, от которого в конечном итоге задохнулись пассажиры. На этот факт указал Игорь Дельдюжов, президент Шереметьевского профсоюза летного состава, один из авторов коллективного письма.

После предварительного заседания адвокатам Евдокимова удалось добиться переноса рассмотрения уголовного дела. Но будет ли наказан истинный виновник?