В ожидании непогоды. Почему российские компании опасаются расширения американских санкций

Прежде всего несколько слов об Институте Адизеса. Это действительно одна из самых солидных и результативных компаний, занимающаяся деловыми исследованиями и консалтингом на протяжении уже 40 лет. Результаты работы ее специалистов ни разу не были подвергнуты сомнению, а выводы, даже в относительно отдаленных перспективах, всегда соответствовали реальности. Поэтому и к этому исследованию разумнее всего было бы отнестись всерьез.

Итак, опрошены полторы тысячи топ-менеджеров и владельцев 86% крупных российских компаний, расположенных в Центральном, Северо-Западном, Приволжском, Южном, Сибирском и Уральском округах. Иными словами, самая широкая география. Причем опрос велся почти в равной степени охвата в каждом из округов. Самое большое количество опрошенных предприятий расположено в Центральном округе — 37% от общего числа. Остальные — в незначительном расхождении вокруг показателя — 20%. Привожу эти цифры, потому что они показывают сбалансированность мнений в наиболее развитых в промышленном отношении российских регионах.

Важно понимать, в каких областях функционируют опрошенные компании. Около 40% — в промышленной сфере (от пищевой до металлургической, машиностроительной и энергетической), 17% — строители, почти столько же — транспортники, а далее по убывающей (от 14% до 6%) — финансовые компании, по информационным технологиям и в области медицины. Словом, затронуты все жизненно важные гражданские сферы деятельности. На вопросы Института Адизеса ответили компетентные люди, принимающие решения на этих предприятиях либо единолично, либо в составе совета директоров.

В 95% компаний респонденты согласились с тем, что апрельские санкции их уже затронули. Ослабление рубля и общая нестабильность российского рынка явились для их бизнеса главной проблемой. Усугубило ситуацию то, что 5%, на которых эти санкции пока не распространились, отметили, что проблемы затронули их конкурентов, а значит, так или иначе, полностью исключить влияние негативных процессов на них самих невозможно. Таковы ведь объективные законы рынка.

Практически все исследуемые предприятия (за исключением самых «независимых», а их всего 3%) внимательно следят за новостями в этой области. При этом отдают себе отчет, что противостоять санкциям крайне трудно. Ужесточение ожидается ими в ближайшие полгода, то есть к завершению весны 2019-го. Половина опрошенных посчитали это «очень вероятным», другая половина — просто «вероятным», но важно то, что ни один из респондентов не усомнился в том, что расширения санкций и их заметного ужесточения непременно следует ожидать.

14% опрошенных заявили, что подготовлены к ним и ничего не боятся. Но подавляющее большинство оказалось менее оптимистичным. Все утверждают, что удара от расширения санкций следует ожидать в трех основных сферах.

Первая из них (по мнению 35% опрошенных) — это то, что будет всерьез ограничена поставка товаров и передовых технологий в Россию. Подобное уже происходит с 2014 года, но имеет очевидную тенденцию к расширению.

Почти в той же степени, то есть более трети опрошенных, считает, что опасность исходит от ослабления рубля и нестабильности финансового рынка. Иными словами, от роста инфляции в зависимости от расширения санкций. Прямого влияния там быть не должно, но косвенного давления, подчас очень эффективного, избежать вряд ли удастся.

Сопротивляться этому может только ЦБ, в распоряжении которого находятся золотовалютные резервы. Однако это является вопросом, скорее, математическим: насколько сильно будет давление, как надолго хватит резервов, включая и то, какими темпами и за счет чего они будут пополняться. То есть это формула со многими неизвестными.

И все же эксперты утверждают, что «слабый рубль» ведет к росту экспорта, а значит, к большему поступлению в налоги. Таким образом, выиграют компании, занятые экспортом в основном в энергетической сфере. Ценообразование вынуждено будет происходить по новой балансовой схеме. Вот еще одно «неизвестное», которое так или иначе окажет влияние на состояние экономики России.

Еще одна треть опрошенных посчитала, что главное влияние окажет запрет на валютные операции госбанкам России. Изыскивать альтернативные пути совершения сделок придется всем, а этих путей видится не так уж и много, да и не факт еще, что они могут удовлетворить стороны. Тут кроется главная неприятность ужесточения санкций, к которым американская сторона уже готова. Ожидаются только результаты выборов, которые продиктуют президенту Трампу тактику поведения на ближайшие годы.

Так или иначе, все эти три позиции, которые разделили опасения опрошенных почти на равные три группы, близки к понятию форс-мажора в деятельности крупных компаний. Эксперты даже сравнивают это со стихийным бедствием, которому невозможно сопротивляться.

История вопроса санкций в ее реперных точках приблизительно такова.

Еще в 2014 году в американские санкционные списки угодили крупнейшие промышленные компании из сферы влияния Олега Дерипаски и Виктора Вексельберга. Далее санкции начали нарастать, включая в себя все более широкие позиции как в области ограничения персональной деятельности конкретных лиц (бизнесменов, политиков и чиновников), так и в промышленных, торговых и экспортно-импортных операциях. Если изначально речь шла о «крымской» и «донбасской» проблемах (камнях преткновения), то теперь жару добавило солсберийское дело. Вашингтон запретил продажу России вооружений, а также экспорт в страну товаров и технологий «двойного назначения», а к числу таковых можно отнести чуть ли не полный список высокотехнологичных изделий. Проблема в том, что они, как правило, изготавливаются на тех же предприятиях, что и вооружение, либо находятся в параллельном конвейерном производстве.

Если Россия не выполнит требований США о предоставлении гарантий неприменения химического оружия и не допустит к себе международных инспекторов, санкции будут расширены. Кроме сельскохозяйственных и продовольственных товаров, Соединенные Штаты откажут в любом импорте в Россию. Угроза распространяется даже на воздушное сообщение между странами. Это, по существу, прерывание регулярных сообщений почти в полной мере и потеря Россией колоссальных прибылей.

Кроме этих прямых санкций, есть еще ряд мер в области работы с государственными ценными бумагами, например, покупка российского госдолга, что является одной из самых эффективных форм долгосрочного кредитования экономики России. Именно это в состоянии вытолкнуть инфляцию за восемь процентов, взвинтить курс доллара, увеличить ключевую ставку Центробанка, поднять цены на необходимые товары и тем самым вызвать общую рецессию. Во всяком случае так рассчитывают эксперты, обслуживающие Госдеп и Белый дом. Давление может оказываться не только прямыми мерами воздействия, но и косвенными, которые в своей подобранности и логике развития представляют не меньшую опасность, чем даже прямые. Порой на их произвольное распространение теряется контроль со всех сторон.

Всего этого, судя по опросу исследователей Института Адизеса, вправе ожидать крупные российские предприятия после промежуточных выборов в конгресс США, то есть уже начиная со следующей декады ноября. Президент Трамп имеет возможность наложить вето на расширение санкций в частных или даже в общих сферах, но какова будет его позиция после подсчета голосов, неизвестно. Да и какой будет ответ России, поставленной перед необходимостью защищаться в одной из самых ключевых для нее областей — экономической безопасности? Думаю, это так или иначе затрагивает и военную, и международную составляющие ее политики. А тут, особенно в том, что касается реализации военной доктрины, она чувствует свою силу и независимость. С этим считаться придется всем.

Андрей Бинев, журналист, аналитик.