13 октября 2020, 14:44

Типичные увлечения мальчиков. Что в поведении Монахова могло насторожить психологов

Нижегородского стрелка, убившего трех человек, ждет посмертная психиатрическая экспертиза. Врачи и следователи вместе будут искать причину произошедшего, чтобы понять, был в этой истории подстрекатель или это только психическое расстройство. Психолог уверен, что при должной социализации трагедии можно было избежать.

В понедельник, 12 октября, 18-летний Даниил Монахов сначала расстрелял из ружья свою бабушку, затем еще нескольких человек. Трое погибли, трое ранены, сам Монахов сбежал с места преступления, а 13 октября полиция обнаружила его труп неподалеку от места событий.

Друг Монахова рассказал о том, что парень любил видеоигры, увлекался историей массового расстрела в американской школе «Колумбайн», даже ставил себе на аватарку одного из стрелков. При этом в сентябре у юноши появилось ружье — отец подарил на совершеннолетие. Лицензию на хранение Монахов оформил на себя.

У молодого человека были порок сердца и проблемы с психикой — друг рассказал о странном тике. Но все знакомые описывают юношу исключительно положительно: особенных странностей не замечали, учился хорошо. СК назначил проведение посмертной психолого-психиатрической экспертизы, чтобы выяснить, были ли у нижегородского стрелка отклонения.

Загробная психиатрия

Судмедэксперт, заведующий кафедрой судебно-медицинской экспертизы Первого Московского государственного университета имени Сеченова Юрий Пиголкин объяснил «360», как проводят подобные экспертизы, когда возможности прямо оценить психическое состояние человека нет.

Для того, чтобы посмертно определить, был ли человек психически здоров, врачи проводят опросы знакомых и родственников, изучают данные медицинских документов и историю семьи, анализируют предшествовавшие преступлению события.

Прежде всего интересует генеалогия: страдал ли кто-то из родственников психическими заболеваниями, кончал ли жизнь самоубийством. Затем уже смотрят индивидуальную карту развития ребенка: как он развивался, какие были отклонения, как он вел себя в школе, после школы, поведение в семье

Юрий Пиголкин.

Если обнаруживаются какие-то нарушения или дурная наследственность, врачи могут сделать вывод о том, что погибший страдал психическими отклонениями.

«Но может быть и другая ситуация. Он может быть адекватен, никто из родственников не заканчивал жизнь самоубийством, никто не лежал в психиатрической клинике, но сам он личность психопатическая или [у него] депрессивное состояние, которое нашло такое выражение», — добавил Пиголкин.

Судебная психолого-психиатрическая экспертиза проводится прежде всего для того, чтобы выяснить причину преступления. Ведь одно дело, когда оно совершается из-за неадекватного поведения психически больного человека, и совсем другое, если существовал какой-то социальный фактор. В таких случаях внимание обращают на круг общения, интересы в социальных сетях, ищут возможных подстрекателей, которые могли «промыть мозги» подростку.

Норма и отклонение

При этом профессор и психолог Андрей Зберовский уверен, что ни одно из увлечений Монахова не давало оснований предполагать, что парень мог быть опасен. Ни компьютерные игры, ни даже интерес к участникам массового расстрела не являются «тревожным звоночком».

«Для подростков 14-18 лет это является нормальным. Для мальчиков нормально тяготеть к оружию, представлять себя героями каких-то экшен-событий, войны и чего угодно, заявлять о подражании героям каких-то подобных действий, играть в компьютерные игры… Все это объективно ничего потенциально опасного не несет», — уверен врач.

При этом посмертная психиатрическая экспертиза, по мнению Зберовского, наверняка диагностирует у юноши отклонение, например, биполярное аффективное расстройство (БАР), которое раньше было принято называть маниакально-депрессивным психозом.

Такой диагноз, убежден Зберовский, сегодня можно поставить каждому третьему мужчине в России — «здоровые как кони дети бывают только в кино». При этом БАР с психиатрической точки зрения не является критическим диагнозом, при котором человека кладут в лечебницу и держат под постоянным контролем.

Стрелять в людей, конечно, ненормально. Но то, что агрессия и потребность ее выплеснуть у большинства мальчиков есть, — это нормально. И мы не можем записывать в психически больных всех ребят, кто играет в компьютерные игрушки и мечтает об оружии

Андрей Зберовский.

Огромная проблема российского общества, по мнению врача, заключается в том, что возможности выплеснуть агрессию и никому не навредить у многих мальчиков нет. Любое радикальное поведение порицается, а никаких альтернатив подросткам, у которых кипят гормоны, зачастую не предлагают.

«Спрос рождает предложение, у мальчиков всегда будет спрос на войнушку — этот спрос надо удовлетворять. Если у мальчика нет героев-партизанов, которые держат в руках оружие, чтобы защищать родину, они найдут других», — заключил Зберовский.

Стрельба