26 ноября 2018, 15:22

Страна в положении. Что происходит, когда государство объявляет военное положение

Читать 360tv в

Пресс-служба военного ведомства Украины сообщила о том, что начальник Генерального штаба страны отдал распоряжение привести соединения и части национальной армии в полную боевую готовность. Это решение было принято в ночь на 26 ноября, когда Совет национальной безопасности и обороны и президент приняли решение о введении в стране военного положения в связи с событиями в Керченском проливе. Последнее слово за Верховной радой.

Президент Украины Петр Порошенко сразу оговорился, что это еще не означает призыва всего мужского населения к ружью, даже запасников. Но все же просил их держать ухо востро и быть готовыми к тому, что придется покинуть дома, облачиться в полевую форму, получить оружие и военные предписания. В стране сразу началась предвоенная эйфория, которая обычно отмечается почти праздничными фейерверками, поджогами автомобилей дипломатического представительства противника, избиениями случайных прохожих, на лицах которых отмечен ужас, а не радость близких побед, полный запрет на русский язык везде и всюду и нервная бессонница перевозбужденной массы оскорбленных националистов.

Реклама

Из всех исторических примеров объявления военного положения в Европе мне сразу вспомнился конец лета 1914 года в Германии, когда десятки тысяч берлинцев собрались у Замка (Городской Дворец на реке Шпрее в центре города) кайзера Вильгельма II и с трепетом ждали объявления войны, чтобы ринуться на Францию, Англию и Россию всей своей возбужденной массой. Почти двое суток простояли патриоты и патриотки, с трепетной надеждой глядя на балкончик, с которого обычно объявлялись важные указы. Туда наконец вышел полицейский чин в небольшом звании и от имени кайзера сухо зачитал указ об объявлении военного положения и всеобщей мобилизации. У зашедшейся в предчувствии громких побед в ближайшие пару месяцев толпы сразу отняли денежные сбережения, золотые украшения, лошадей, автомобили, съестные припасы и всю прессу без исключения, а также разоружили всех, включая охотников и сторожей. Все мужское население и небольшая часть пожелавших этого экзальтированных женщин были поставлены под ружье, и в вагонах для скота, а также дачных поездах двинулись к германским границам на западе и востоке. Немногие понимали тогда, что это начало конца. Массовое безумие ведь никакими таблетками не лечится. Коллективный психоз всегда неудержим. Здравый смысл требуется только от ведущих политиков, для которых это, к сожалению, как убедительно показывает история, дефицитное явление, причем для всех сторон почти без исключения.

Вторая моя ассоциация связана с объявлением военного положения в СССР 22 июня 1941 года, когда те же немецкие вооруженные силы (но уже гитлеровские) безжалостно бомбили Киев и Минск и катили в пыли дорог и засеянных полей по советским Украине, Белоруссии, Прибалтике в сторону Москвы. Аж до Урала хотели докатить. Чем все это закончилось, тоже хорошо известно. Покатились назад и легли костьми на тех же берлинских улицах и площадях. Под собственными домами, замками и рейхстагом.

И вот теперь опять на Украине происходит нечто, что у будущих поколений тоже когда-нибудь вызовет печальные ассоциации.

Военное положение в Украине (или все же – «на Украине», как привыкли говорить за долгие года совместного мирного строительства и совместной же борьбы со многими захватчиками) предполагает следующее: мобилизация мужского призывного населения, а также всех военнообязанных, невзирая на возраст, пол и занятость; трудовая повинность для населения всех возрастов; контроль за деятельностью телевидения, радио, газет, журналов, литературных издательств и сети Интернет, вплоть до полного отключения; изъятие всего огнестрельного оружия, включая гладкоствольное, конфискация холодного оружия; введение комендантского часа и системы разрешительных пропусков; контроль за распределением продуктов питания и одежды, а при необходимости введение карточной системы; организация особого режима передвижения на дорогах и по улицам селений, в первую очередь вблизи государственных, оборонных и специальных учреждений; конфискация грузового и внедорожного личного транспорта для военных нужд; проверка документов у гражданского населения, а также досмотр их личных вещей, вплоть до задержания на неопределенное время и конфискацию; аресты подозрительных людей с их дальнейшим этапированием в следственные изоляторы для проверки; внесудебные решения о наказании неповинующихся или заподозренных в подрывной, разведывательной или диверсионной деятельности, а также в спекуляции товарами; введение особого режима работы предприятий и учреждений; приведение гражданских органов правопорядка в положение военного ведомства с передачей им соответствующих полномочий от военных комендатур; категорический запрет на митинги, шествия и демонстрации, за исключением утвержденных штабом обороны; отмена выборов всех уровней и запрет агитации за кандидатов, а также критики во всех видах и формах.

Вот такой, даже и неполный, перечень ограничений и наказаний. Кстати, военное положение обычно отменяет запрет на высшую меру, а судебное рассмотрение сводится к нескольким страницам обвинительного акта.

Три украинских военных судна попытались без согласования воспользоваться Керченским проливом и попали в «сети» российских пограничных кораблей. Реальная цена этих захваченных судов и лечения нескольких легкораненых украинских военных моряков находится несколько в большей пропорции к стоимости военного положения в стране, чем стоимость пули, выпущенной из пистолета сербского националиста Гаврило Принципа в эрцгерцога Фердинанда, по отношению к окончательным результатам Первой мировой войны. Даже такая простейшая «экономическая» формула не укладывается в головах тех, кто считает военное положение спасительным политическим актом. Кто нашептывает, кто подсказывает — уж не те ли, чьи кровные предшественники когда-то и составили те страшные пропорции, столетие которых только что с помпой отметили в Париже?

Многие экзальтированные патриоты, уже устроившие огненные шоу в Киеве и Львове (кстати, вопреки правилам не собираться и не митинговать по условиям военного положения), не отдают себе отчета в ответственности за акт «военного положения», видимо, наивно путая его с чрезвычайным. А разница ведь принципиальная. Она прежде всего в порядке управления и приоритетах военных решений над политическими и экономическими, исходящими от гражданского руководства, или же наоборот.

Чрезвычайное положение обычно вводится почти с той же целью и при схожих условиях, но без главенства законов исключительно военного времени, а даже, напротив, с усилением роли специальных государственных гражданских служб, поддерживаемых армией, а не ими руководящих. В этом случае тоже предусмотрено ограничение прав и свобод граждан, юридических лиц, а также возложение дополнительных обязательств на те или иные субъекты права. Это скорее усиленный полицейский и административный режим, чем резкое превращение страны в военную зону под контролем комендатур и ничем не ограниченных армейских патрулей. Такое положение может быть объявлено, в отличие от военного, не на всей территории страны, а лишь там, где без него невозможно осуществлять контроль за нежелательным развитием причины, ставшей поводом для этого акта. Например, в приграничном районе, в зоне природной опасности, на гражданской территории, которая подвержена уголовному террору. Объявляет его обычно президент, который в этом случае не обязан получать согласие от других ветвей власти. История знает несколько ярких примеров введения чрезвычайного положения.

Самым абсурдным, хоть и не самым продолжительным, было опять же в Германии, с 1933-го по 1945 год, то есть от поджога рейхстага до водружения на тот же рейхстаг советского знамени. Тогда тоже спутали военное положение с чрезвычайным, а главную путаницу внес безумец Адольф Гитлер, так и не разобравшийся, что чего стоит и чем заканчивается.

Куда сдержаннее, казалось бы, должны были быть толерантные американцы. Но в связи с началом корейской войны в 1950 году президент Трумэн объявил чрезвычайное положение, и только в 1978 году в Конгрессе вдруг вспомнили, что его ведь никто не отменял. И срочно отменили. Тогда в американской прессе было множество карикатур на эту тему. Два года действовала «чрезвычайка» в Индии (1975-1977), объявленная Индирой Ганди. С 1978 по 2001 год США никак не могли угомониться по разным поводам (включая и вполне обоснованные, например, события 11 сентября) и 33 раза вводили у себя это положение. Президент Хосни Мубарак в Египте, как только пришел к власти в 1981 году, немедленно объявил чрезвычайное положение и тридцать лет им довольствовался, пока его самого не свергли. С 1963 по 2011 год действовало чрезвычайное положение в Сирии, аж 48 лет. Оно было введено Партией арабского социалистического возрождения. И всего лишь на один день вводилось такое положение в XX веке в России: с 3 по 4 октября 1993 года в связи с драматичными событиями вокруг Верховного совета. Россия и тут от всех безнадежно «отстала». Всего лишь день. Но с каким эффектом! Зато в XXI веке преуспели в этом многие. Однако такое положение везде уже было ограничено во времени и в пространстве и завершалось на вполне логичных основаниях, как, собственно, чаще всего и вводилось.

Но все же это было не военное положение, во время которого армия находится в небывалом напряжении и каждый командир считает себя чуть ли не вправе самостоятельно начать боевые действия. А вот в том, что мощная соседняя страна, которая как будто стала причиной для такого внеправового состояния государства с сорокамиллионным населением, должна на это адекватно реагировать, никому, видимо, и дела нет. Или же этому не придается должного значения? Вот уж точно — страна в положении… А в ней живут обычные гражданские люди, не враги нам ни в коей мере. Более того, близкая родня — и по крови, и по совместной истории — за исключением, правда, тех, для кого врагом становится каждый, кто посмеет заподозрить их в ограниченности и алчности. Но ущерб, порой невосполнимый, обычно несут «маленькие люди», которые даже не знают по опыту, что именно содержит в себе такое «интересное» положение. И что за новорожденное дитя вследствие этого вылупится.

Андрей Бинев, журналист, аналитик

Реклама

Реклама