Запрет на любовь: почему служебный роман главы McDonald’s закончился фиаско

Он был идеальным топ-менеджером: начал свой путь с самого низа и упорно поднимался наверх. За 20 лет Стив Истербрук вырос из обычного управленца в руководителя одной из крупнейших в мире сетей фастфуда и, кажется, добился всего, что включает в себя американская (в его случае английская) мечта: хорошей работы, денег и узнаваемости. Деньги останутся при нем, а вот карьера пошла псу под хвост — во всяком случае на данном этапе. Совет директоров McDonald’s принял решение заменить Истербрука в связи с его нерабочими отношениями с одной из подчиненных.

Конечно, менеджер такого уровня не уйдет с пустыми карманами. По разным оценкам, за годы работы на «букву М» он получил до 40 миллионов долларов, включая выходное пособие. Но что будет с его амбициями после заявления компании о том, что Истербрук проявил «плохую способность мыслить здраво»? Не менее интересен вопрос, как можно взять и уволить человека за любовные похождения без капли харассмента или принуждения — оказывается, в рамках корпоративной культуры так поступать не только можно, но и нужно.

Новая мораль

Истербрук возглавил компанию в 2015 году и за несколько лет добился серьезного роста ее акций и оборотов продаж. Он осовременил бизнес по продаже фастфуда, добившись использования более «здоровых» ингредиентов, обновления меню и редизайна заведений. Сегодня «золотые арки» продолжают лидировать на своем сегменте рынка, занимая второе место в мире по числу наемной силы — глобальная сеть из около 38 тысяч ресторанов стала местом работы около 1,7 миллиона человек.

Немало из этих людей крайне молоды и уйдут из фастфуда как только окончат институт или найдут другую работу, забыв об этих днях как о страшном сне. Однако какая-то часть продолжит взбираться по карьерной лестнице, погружаясь все глубже в пучины корпоративной культуры. Им еще только предстоит узнать, насколько этот моральный свод правил и регуляций — своеобразный кондуит, направленный на внедрение наиболее эффективных моделей ведения бизнеса, — далек от наивного представления о повсеместной свободе западного мира.

В корпоративной культуре, как и в любой другой, есть свои периоды и стадии. Например, 50 лет назад американские бизнесмены на своих собраниях нещадно матерились, пили виски и курили сигары. Зато существовал строгий дресс-код: невозможно было представить серьезного человека без галстука и пиджака или плохо одетую секретаршу большого начальника.

После возникновения Силиконовой долины и торжества IT-стартапов, дресс-код ушел в прошлое. К примеру, Истербрук, хоть и зарабатывал на бургерах, следовал общей моде и появлялся на публике в рубашке с расстегнутым воротом. Но эти проявления внешние, а вот внутри офисных стен корпорации все чаще вторгаются в частную жизнь даже самых высокопоставленных сотрудников — и личные отношения внезапно становятся важным пунктом повестки совещаний «на самом верху».

Кто-то может решить, что все дело в #MeToo и прочих феминистских движениях последнего времени, которые уделяют повышенное внимание любым неформальным контактам на рабочих местах. Это не так. Дело вовсе не в феминизме, а в особой форме пуританства — строгой версии английского протестантизма, последователи которого были первыми колонистами в Северной Америке. Правда, новая пуританская мораль не связана с религией и является лишь инструментом, разработанным для защиты корпоративных интересов.

Вредная любовь

Год назад служебный роман с подчиненной стоил должности гендиректору компании Intel Брайану Кржаничу. Такое случалось и раньше, еще до того как вопросы «офисного интима» стали все чаще обсуждаться в прессе. В 2012 году со своего поста ушел Брайан Данн, который был гендиректором американского ретейлера бытовой электроники Best Buy. Топ-менеджер проработал в своей компании 28 лет.

Причиной его отставки стали излишне теплые отношения с одной из сотрудниц. Причем Данн и его подруга уверяли, что они были сугубо платонические, хотя внутреннее расследование показало, что мужчина дарил подруге билеты на концерты, и пара обменивалась телефонными звонками и СМС, указывающими на романтическую близость. Еще ранее, в 2005 году, подобные отношения привели к увольнению президента Boeing Гарри Стоунсайфера. Причем было установлено, что роман никак не повлиял на бизнес компании, карьеру сотрудницы или ее зарплату. Совет директоров все равно объявил о «нулевой толерантности к нарушению этики».

На этом фоне особо смешно выглядят популярные американские фильмы, где отношения секретарши и босса не омрачаются никакими внешними факторами. В жизни все иначе — правила большинства крупнейших компаний включают пункт о запрете на интимную близость с коллегами. Исключения делаются разве что для сотрудников на одной ступени карьерной лестницы, и то они сначала должны предупредить о своих отношениях соответствующий отдел.

А как же пресловутая свобода выбора? Она действует лишь до того, как не нарушены интересы компании. Офисное пуританство не пытается исправить человека или заставить меньше грешить — скорее, хочет превратить его в абсолютно стерильного и лишенного обычных человеческих эмоций биоробота, заточенного исключительно под рабочие задачи.

Это работает одинаково на всех уровнях пирамиды, даже на самом верху, хотя люди остаются людьми и порой срываются: делают резкие заявления на политические темы, пишут неполиткорректные твиты и, наконец, просто влюбляются — короче, всячески вредят интересам компании. За этой внушительной фразой кроется банальная формула, ведь любые корпоративные интересы заключаются в максимальной прибыли предприятия при минимальном уровне публичности, не связанной с рекламой его продукции или сервисов.

Вот почему был уволен талантливый менеджер Истербрук и вот почему мы еще увидим в будущем не одну подобную историю. Как знать, может, корпоративная этика в итоге будет пересмотрена в пользу смягчения? Наверняка это случится не раньше, чем рост жизни рядовых сотрудников больших компаний — в том же McDonald’s зарплата гендиректора примерно в две тысячи раз выше средней зарплаты работника.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.