11 декабря 2018, 15:18

«Самые интересные вещи — за горизонтом». Глава миссии «Вояджер‐2» рассказал о достижении межзвездного пространства

Читать 360tv в

Космический зонд «Вояджер-2» вошел в межзвездную среду после более чем 40 лет пребывания в космосе. Об этом сообщили в NASA. Таким образом, он стал вторым в истории аппаратом, оказавшимся за пределами гелиосферы — после своего близнеца «Вояджера-1». Создатели зонда не рассчитывали на столь долгую экспедицию — утверждалось, что аппарат проведет в космосе не более пяти лет. «360» поговорил с научным руководителем миссии «Вояджер-2», профессором Эдвардом Стоуном и выяснил, что произойдет дальше и сможет ли зонд покинуть Солнечную систему.

— Когда вы запускали космический аппарат «Вояджер», был какой-то спор на тему, сколько он просуществует в космосе?

Реклама

— Я не припоминаю подобного спора. Большинство из нас были настроены очень оптимистично. Мы знали, что существуют риски. Вы должны понимать, что «Вояджер» запустили в 1977 году. На тот момент ни у кого в мире не было опыта миссии длинной в 41 год.

— Вы проделали огромную научную работу. «Вояджер» работает 41 год и продолжает держать связь с Землей. Это исключительно научное достижение или есть доля везения?

— На самом деле это результат инженерии в большей степени, чем науки. Благодаря инженерии космический аппарат существует так долго. И неважно, что вы делаете в космосе, всегда есть такой элемент, как удача. Вы действительно должны быть готовы к тому, что потребуется немного везения.

— Какими были ваши личные предположения насчет программы — сколько «Вояджер» проработает и когда он потеряется из виду?

— Мы не знали, как далеко космический аппарат сможет зайти. Мы просто работали шаг за шагом. Была целая серия действий, 12 лет мы работали с Нептуном до 1989 года. В 1990 году мы направились в межзвездное пространство. Настоящий переломный момент произошел в декабре 2004 года, когда произошел «сверхзвуковой удар», то есть солнечный ветер, следующий со сверхзвуковой скоростью у границ гелиосферы, замедлил пролет. Это был крупный этап.

— Чего ждать от «Вояджера», когда он покинет Солнечную систему и перестанет выходить на связь с Землей?

— По идее, он покинет гелиосферу, а не Солнечную систему. Солнечная система гораздо больше. Она включает в себя все кометы, находящиеся в Облаке Оорта. Понадобится 300 лет, прежде чем «Вояджер» доберется хотя бы до внутреннего контура Облака. Это тоже часть Солнечной системы. А система планет как раз входит в гелиосферу. Через какое-то время после выхода из гелиосферы «Вояджер» «замолчит» — мы перестанем получать сигнал.

— Могли бы вы сравнить «Вояджер» с новыми программами NASA, которые были запущены в последние 10 лет? В чем разница подходов?

— Думаю, что «Вояджер» исследовал больше различных миров, чем любая другая миссия до него и, думаю, чем будущие миссии. Будущие миссии, как правило, более сфокусированы. Сейчас у нас есть специфические цели, конкретные цели, объекты исследований, например, кратер на Европе, поверхность Марса, а тогда это был весь космос. «Вояджер» выявил важные вещи, без которых наше представление о Солнечной системе было бы совсем иным.

— С учетом того, что «Вояджер» до сих пор работает, как вы думаете, может ли человечество создать что-то подобное, аппарат, который мог бы достигать еще больших расстояний и держать при этом связь с Землей?

— Это новые планы, которые были развиты для следующей межзвездной программы. Некоторые материалы уже были опубликованы. Скорость увеличилась. Но она все еще ограниченна возможностями современных технологий. Это все еще занимает много времени. Но, возможно, увеличение времени в два-три раза нам сильно поможет и увеличит работоспособность миссий.

— Как вы оцениваете возможность участия частных космических агентств и компаний в новых миссиях по исследованию космоса, таких как «Вояджер», сможет ли это помочь NASA добиться большего прогресса при запуске новых миссий совместно с частными компаниями, а не в одиночку?

— Конечно, можно было бы подключить коммерческие, частные компании и программы, предложить им участие, но, вообще, проект «Вояджер» некоммерческий, как и многие другие такие программы, поэтому я не уверен, что эти частные компании согласились бы в нем участвовать. Полет в межзвездное пространство — это очень долгая и сложная вещь, мы видим на примере «Вояджера», сколько времени нужно, чтобы добраться туда. Есть вероятность, что через 10-20 лет мы сможем ускорить процесс за счет каких-то новых значительных достижений.

— В 2016 году произошло экстраординарное событие: было объявлено о миссии достигнуть альфы Центавра с помощью аппарата на солнечной энергии через 52 года. Вы считаете эту программу реалистичной?

— Думаю, сейчас такое время, что люди работают с новыми идеями, это важно — пробуют их, наблюдая, что получится. Сейчас полет к альфе Центавра — это один из проектов, в которых необходимо понять, где слабость, а где реальная возможность. Необходимо также искать пути ускорения процесса.

— По-вашему, возможно ли запустить в космос беспилотный аппарат с человеком, организовать космический туризм лет через 100-200?

— При подготовке подобных путешествий нужно учесть огромное количество факторов — сколько вам потребуется продуктов, например? Надо понять, что вы не сможете делать на орбите? Когда вы находитесь на орбите, это целая новая область инженерных исследований. Нужно шаг за шагом понимать, как обеспечить жизнь на орбите, на Марсе или астероиде. Я думаю, это будут первые места, куда мы полетим, потому что нам немного лучше известна экосистема, с которой придется работать, к тому же нужно всего несколько лет, чтобы добраться туда. Надо продумать, как безопасно возвращаться оттуда. Это все реальные вызовы, с которыми надо работать.

— Для вас какая из миссий или программ сейчас самая интересная, какую вы считаете самой важной?

— Не знаю, все самые интересные вещи — за горизонтом. Мы их пока не видим, поэтому сказать, что там, за пределами наших привычных границ, очень сложно. Невозможно предвидеть того, чего ты не видишь, то, что запущенный аппарат еще не показал. Для меня очень важно изучение присутствия воды на других космических телах. Вода — необходимый компонент для присутствия возможной жизни, эти два момента связаны. Я думаю, изучение присутствия воды хотя бы в пределах Солнечной системы вполне возможно и поможет нам лучше понять природу и саму суть жизни во всех ее формах.

— Вы могли бы сравнить размеры «Вояджера» вместе с его аппаратурой с современными аппаратами подобной функциональности — какой будет разница? Какие современные миссии обладают такими же возможностями, как «Вояджер»? Насколько меньше стали аппараты?

— В первую очередь назову миссию New Horizons. Это программа, предназначенная для изучения Плутона и его естественного спутника Харона. Программа очень долгосрочная, огромное расстояние. Аппарату предстоит отправиться на Плутон, расположенный в удаленной части Солнечной системы. Это новое поколение, эта миссия гораздо меньше, чем «Вояджер», и это пример того, о чем вы говорите. Еще один пример — это наноспутники типа CubeSat, которые имеют небольшой формат и недавно были запущены для изучения Марса и которые отправляют информацию на Землю с Марса. И это действительно примечательно, что такие крошечные аппараты отправляют огромные объемы данных, такие же, если не больше, как у крупных, массивных аппаратов.

— Какие у вас есть надежды, связанные с космосом?

— Я считаю очень важным поиск жизни в космосе. Это необходимо не только с точки зрения науки, но и с человеческой точки зрения — понимание нами нас самих и того, как устроена природа. Это очень интересная сфера для наблюдений.

Реклама

Реклама