Общество

06 апреля 2020, 19:33

Самоизоляция гонит детей из дома. Видимо, российским родителям пора вспомнить «Педагогическую поэму»

Freepik

Сегодня уполномоченный по правам ребенка в Москве Ольга Ярославская рассказала о том, что в Москве действительно сбежали из дома двое детей — брат с сестрой. «Дети поясняют, что устали сидеть дома из-за карантина, а родители запрещали выходить на улицу, поэтому сбежали», — сообщила Ярославская.

Перед этим СМИ писали, что, помимо вещей, дети якобы прихватили с собой крупную сумму денег — 700 тысяч рублей, отложенные на похороны прабабушки. Мол, хотели на них купить себе по новенькому iPhone — родители не разрешали. 

Сейчас до конца не понятно, было ли это на самом деле. Родители утверждают, что у ребят было всего порядка 4 тысяч — эти деньги им дарили на день рождения. А информация про 700 тысяч якобы поступила от отца беглецов, но он «приукрасил» масштабы. «Сумму завысил отец осознанно, якобы затем, чтобы детей искали быстрее», — добавила Ярославская.

В правоохранительных органах говорят, что семья, из которой сбежали подростки, благополучная, дети на родителей не жаловались — за исключением того, что им не разрешали ходить гулять. В этом месте возникает закономерный вопрос: это крайняя избалованность детей или полное отсутствие взаимопонимания и общения в семье?

И что делать?

Ни для кого не секрет, что подростки в большинстве своем «трудные», даже если детьми они были послушными, да и взрослые из них вырастают по большей части все-таки порядочные. Но переходный возраст — это почти для всех время протеста и домашних революций, когда хочется сбежать из дома, выкрасить волосы кислотными цветами, проколоть пупок, нос и что угодно еще.

Обычно родители к таким выходкам относятся без понимания, но в большинстве случаев все обходится: рано или поздно подросток все-таки перерастает (или смиряются родители). И таких побегов, как случившийся накануне в Москве, обычно бывает достаточно. Это просто форма протеста, которая чаще всего заканчивается возвращением домой.

Но сейчас проблема в том, что у нас больше нет возможности дать подростку «перебеситься», пошататься по району, поесть вредной еды и спокойно вернуться домой, переночевав у друзей. Весь мир лихорадит паника, карантин и самоизоляция. И стало значительно сложнее объяснять ребенку необходимость сидеть дома простым «надо», когда вот-вот наступит весенняя погода, когда учиться стало труднее не только из-за близящегося лета, но и из-за резко исчезнувшей дисциплины в виде посещения школы.

И здесь, в режиме вынужденного воссоединения семьи в одной квартире, нам придется заново учиться разговаривать — друг с другом, с детьми, с родителями. Может, даже придется вспомнить незаслуженно задвинутого на дальнюю полку советского педагога Антона Семеновича Макаренко, который в 20-е годы ХХ века смог найти подход к молодежи — к трудной, к революционной, к необеспеченной и озверевшей, обитавшей в колониях новообразовавшегося государства.

Придется вспомнить (а кому-то, может быть, узнать) про «общее дело», которым нужно объединить детей, чтобы удержать их в узде, про коллектив, про общую ответственность.

Придется вспомнить, что в разговоре с детьми должны быть не только «надо» и «делай», но и мотивация, объяснение, взаимопонимание. Что для того, чтобы поговорить со своим ребенком, придется еще и научиться его слушать. Это сложно, но пандемия дала нам возможность это сделать, потому что других вариантов у нас просто нет.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.