Российской фантастике приготовили погром. Либеральные общественники посчитали ее слишком патриотичной

«Что же будет вместо этого?» — спросит изумленный и растерянный читатель.

«У нас в деревне сегодня гей-параааад…» — споет ему в ответ хор издателей под управлением известной критикессы Галины Юзефович. Мировая закулиса (кому верить в эту неуловимую мистическую сущность, если не фантастам?) назначила ее, как можно предположить, куратором наших вымышленных миров, где она и затеяла перестановку с ломом мебели.

Шум поднял знаменитый фантаст Олег Дивов, обнаруживший, что на одном из мероприятий критикесса, возглавляющая теперь конкурс фантастического рассказа «Будущее время» с призовым фондом в миллион рублей, высказалась в том духе, что в российской фантастике слишком много воспитательного пафоса, оставленного в наследство братьями Стругацкими; слишком активно пропагандируются традиционные ценности, а герои такого рода произведений — гетеросексуальные «альфа-самцы», защищающие всевозможные скрепы.

Утверждают, что эти литературоведческие и идеологические декларации были подкреплены выраженным намерением поменять правила игры при помощи организации систематических нападок на слишком «ватную» фантастику и давления на издателей, которые такие книги печатают.

Вот как описывает ситуацию Сергей Лукьяненко: «Прозвучала чудесная фраза — Лукьяненко очень плохой пример того, что можно быть ватником, но при этом богатым и по всему миру издаваться. Короче, люди с хорошими лицами, генами и профильным образованием озаботились тем, что будут стирать меня из нашей фантастики. Возглавляет этот процесс одна старательная литературная дама, которая объявила эту борьбу едва ли не священной. Начиная с критики во всех доступных им ресурсах и кончая давлением на издателей».

Действительно ли такие оргвыводы были озвучены, судить не берусь. Но, зная нравы нашей литературно-критической тусовки, можно быть уверенным в том, что так оно и будет на деле. Объединившись, рукопожатные люди устроят такое масштабное давление на издателей, что и без того тающие под ударами пиратов тиражи и гонорары российских фантастов станут исчезающей величиной. Новое же поколение будет выкармливаться грантами и премиями в горизонтах полисексуального и мультикультурного будущего, которое преодолевает гетто скреп.

«Отдайся мне скорей во имя нашего общего ультравеганства!» — воскликнул Киберлось Радужный Колокольчик.

«Нет, — ответил не выходя из нирваны Кристаллический Принц-Медуза, — мы еще не обсудили проблемы равноправия нанодроидов-либертарианцев после неизбежного возвращения планеты Ставрида под власть анархо-империи Татуин».

В участие в этом пресловутой закулисы придется поверить потому, что жертва выбрана безупречно и выверенно точно. В самом деле, на протяжении практически трех десятилетий российская фантастика представляла собой удивительный островок духовной и интеллектуальной независимости, которую демонстрировал «своеначальный, жадный ум, — как пламень, русский ум опасен».

В то время как большую часть русскоязычной словесности контролировали единомышленники критикессы, которые на своем междусобойчике решали, кто тут писатель, а кто — нет, в фантастике расцветали и соперничали 100 школ, среди которых патриоты (во всех многообразных оттенках этого понятия) были примерно в том же соотношении, что и в «населении» в целом, то есть составляли подавляющее большинство.

Поскольку задача фантастики — говорить о том, чего нет, но что может быть, то воображение создавало миры, где Россия — великая космическая империя и Русь прекрасна и обильна, а не убога и бессильна, где слово «честь» не забыто, а наветы за глаза не в чести. В России оказалась возможна даже такая изумительная вещь, как монархическая фантастика о мире, где большевики не победили — начиная от легендарного «Гравилета „Цесаревич“» Вячеслава Рыбакова до «Победителей» Елены Чудиновой и новейшей монархической фантастики Дмитрия Володихина и Натальи Иртениной. Впрочем, низкопробных романов «Попаданец Вася вместе со Сталиным и Берией срывает План Даллеса» тоже было сколько угодно — пусть расцветают 100 оттенков.

Читателя может удивить, как так получилось, что фантастика, которая про будущее, оказалась на защите традиции и истории? Ничего странного тут нет. Главное содержание фантастики — это не просто взгляд в будущее, это предвидение опасностей. Вспомним уже первых «настоящих» фантастов, как Герберт Уэллс. Они по большей части писали о возникающих в связи с прогрессом угрозах бытию и идентичности человека. Фантастическая мысль не столько обещает головокружительные перспективы (это в лучшем случае на сладкое), сколько пугает, что «ни птица, ни ива слезы не прольет, / если сгинет с Земли человеческий род». Стругацкие выросли в масштабных писателей в тот момент, когда создали образ Рудольфа Сикорски, предотвращающего будущие опасности.

«Если в нашем доме вдруг завоняло серой, мы просто не имеем права пускаться в рассуждения о молекулярных флуктуациях — мы обязаны предположить, что где-то рядом объявился черт с рогами, и принять соответствующие меры, вплоть до организации производства святой воды в промышленных масштабах», — говорил герой.

Основной угрозой, перед которой стояла наша фантастика все 1990-е и 2000-е годы, было будущее, в котором русских уже нет. Писатели ответили на этот вызов достойно.

Патриотическая фантастика во всех ее формах оказалась не только культурным, но и общественным явлением, практически институтом гражданского общества. На писательских конвентах знакомились и взаимодействовали люди, про которых точно можно сказать, что они любят Россию и русский народ.

Моим личным первым выходом в интернет ровно 20 лет назад было участие в форуме поклонников фантаста Юрия Никитина «Корчма» (сам я поклонником не был, просто притянуло, что еще раз свидетельствует об особой общественной роли нашей фантастики).

То есть враг оппонентами русской идеи и слова выбран безукоризненно верно: разрушь этот бастион — и, возможно, и впрямь обвалится вся та довольно мощная конструкция, которая делает наших детей патриотами, несмотря на стопроцентный контроль над дискурсом «большой литературы» со стороны либералов.

Исполнители, впрочем, выбраны не слишком разумно. Почтенная критикесса, заслуженно любимая многими за выступления в жанре коротких рецензий на интеллигентские бестселлеры, кажется, очень плохо понимает, на какой огнеопасный участок ее бросили, да и материалом владеет так себе. Как-то я встретил серьезную рецензию Галины Леонидовны на один современный роман, в которой она долго разбирала оппозицию «город — лес», ни разу не упомянув «Улитку на склоне» Стругацких, которую явно не читала. Хотя было очевидно, что рецензируемый роман является обычной реминисценцией на этот классический текст.

Впрочем, когда реформаторам нашего Отечества мешало незнание реформируемого предмета? Главное ведь — идеологическая сверхзадача и наличие сложносоставного лома из денег, неформального тусовочного и формального административного влияния (а ведь и всяких странных статей УК РФ, типа 282, тоже никто не отменял). Сможет ли наша фантастика выдержать штурм ее снежного городка либеральными комиссарами — не знаю. В последние годы пиратство и кризис, как я уже сказал ранее, серьезно подорвали отрасль, да и в целом массовый читательский интерес смещается, скорее, к нон-фикшен.

Но, с другой стороны, у консервативной фантастики есть громадный потенциал. Это показал недавний успех «Электрических снов Филиппа К. Дика». Там творчество одного из самых парадоксальных американских фантастов было поставлено на службу антиглобализму, противостоянию либеральной штамповке мозгов и манипуляциям сознанием. Если в мире такая фантастика находит все больше спроса, то, будем надеяться, и наша с ее солидной традицией как-нибудь переживет без подачек на киберлося Радужного колокольчика. Останется он — лось, просто лось.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции