«Помогает взглянуть на свою жизнь по‐новому»: девушки‐волонтеры из России спасли сотни детей в нищей Африке

В некоторых странах Африки жителям приходится тратить по шесть-семь часов, чтобы просто набрать воды. У других столько времени уходит, чтобы дойти до школы. Если она вообще есть: чаще всего девочек просто рано отдают замуж, кто-то попадает в мир проституции, а мальчиков, в основном, ждет судьба преступника.

Ехать туда страшно, потому что вас легко могут ограбить, похитить или убить. Ехать туда нужно, потому что волонтеры — последняя надежда для многих местных жителей. Кто-то едет совершенно один. Кто-то — веселой женской компанией.

Как молодым россиянкам живется в Африке, и кого они там спасают?

Фатима Боджокова, Эфиопия

Я родилась и выросла в маленьком ауле в Адыгее. Мне 29 лет. Мой муж — немец. Пока у нас нет детей, я решила стать волонтером в Африке. Мы с мужем и так поддерживаем несколько фондов. Он уважает мое желание помогать. Поэтому он отпустил меня туда. Сам он поехать не смог из-за работы.

Давно хотела поехать в Африку именно как волонтер. Если ехать так далеко, то только помогать, не иначе!

Когда я сообщила друзьям о поездке в Эфиопию, брат моей лучшей подруги решил ехать со мной. Марта была в восторге, что нас будет сопровождать мужчина, так как в некоторых регионах Эфиопии неспокойно. Не каждый волонтер рискует выехать за пределы столицы.

Мы поехали в приют «Мать Тереза», где до нас ни разу не было россиян. В Эфиопии мы пробудем примерно три недели. Нет никаких сроков или дат. Приезжаешь, когда есть время и возможность. Все, разумеется, на самофинансировании.

Обычно в приюте мы с 8 ура до 2 часов дня. Говорим на английском, ему я пытаюсь учить детей и их мам. Но у нас нет какой-то четкой организации дня. Мы работаем с детьми на женской половине приюта. Кирпичи не таскаем и бетон не мешаем. Но мне кажется, что это было бы легче, чем то, что мы видим и чувствуем на территории!

По приезду нас шокировало все: и тотальная бедность и доброжелательность людей. Тут не имеет значения, какого цвета одежда, ее качество и цена. Мальчики носят кофты для девочек, розовые куртки, да и вообще одеты как попало. Но это были самые искренние, открытые и доброжелательные дети в мире!.

Вся эта толпа детей голодная. Они стаей прибежали нас, чужеземцев, встречать и выстроились в очередь за жаренной пшеницей. Эти грязные ладошки и умоляющие глаза разделили нашу жизнь на «до и после». Жизнь несправедлива. мы в курсе, но такого не ожидали увидеть.

Все проблемы той «сытой» жизни отошли на второй план. Теперь неважно, что машина моя «Опель», а не «Мерседес», и дом мой не выдержан в едином стиле. Ведь он у меня просто есть, понимаете? Некоторые впервые видят вещи, без которых мы не представляем жизни. Например, здесь нет полотенец.

Наблюдала на улице за мальчишкой, который «после» побежал принес земли из клумбы и просто присыпал то, что оставил. Он, наверное, это уже видел и просто повторяет.

Женщины, которых я уверенно причислила к возрастной категории 40+ на самом деле минимум на 10 лет младше меня. Это неописуемый ступор, который заставляет присесть. Как это 19 лет? Так не бывает! Оказывается бывает. 

Эти девочки не умеют ни писать и ни читать, они не знают, что такое учиться, их родили и воспитали на улице, где они продолжают воспитывать уже своих детей. Мне рассказали, что многие из них уже отдали ребенка на воспитание или готовы отдать любому, так как осознают, что сами ничего не могут дать своим детям.

«Мать Тереза» может приютить людей на три месяца. Обитатели покинут приют и снова вернутся на улицу. Дальше за воротами уже очередь из нуждающихся. В этом приюте не бывает свободных мест.

Иветта Семенова, Уганда

Мне 29 лет. Вообще нас четверо: я, Лиза, Соня и Наташа. Наших первопроходцев Наташу и Лизу вдохновил на поездку фильм «Проповедник с пулеметом» (об американце, который отправился спасать детей из террористической группировки Джозефа Кони — прим.ред. «360»).

Через две поездки я тоже к ним присоединилась. Поехала, потому что мир широк, и это работа с детьми. Чем больше ты видишь, тем более адекватно все оцениваешь. Даже ситуацию в своей стране воспринимаешь иначе. Последний раз в Африке я пробыла три месяца. Обычно мы ездим в Уганду, но в свою последнюю поездку еще и в Кении побывала.

Родители спокойно отреагировали и отпустили. Только вот Соню мама постепенно отпускала с переживаниями. Мы даже сами родителей туда зовем! Мой папа хочет приехать, чтобы помогать. Никаких конфликтов и запретов нет, мы все-таки девочки взрослые. Переживают, спрашивают, чем питаемся, но поддерживают.

Конечно риск и опасность при поездке в Африку высокий. Люди по-разному смотрят на белых. Обычно думают, что все белые богатые. Там всегда нужно быть настороже. Однажды мы с Наташей вдвоем отправились на север Уганды, там была очень напряженная ситуация.

По идее должно быть страшно, но мы туда и едем, потому что не боимся.

Пришлось потом срочно выехать. В тот момент было чуть-чуть страшно, потому что любовь к детям и переживания за них перевешивают все. Эти чувства дают смелость.

Ни у меня, ни у Сони, ни у Лизы парней нет. Был один забавный случай. Мы были в Дубае на пересадке больше суток и познакомились там с ребятами. Я понравилась одному человеку, и он потом сказал нашей знакомой такую фразу:

У Наташи есть муж Дима. Он ее очень сильно любит и поддерживает. Многие не понимают этого, держат жен дома. Но у него есть осознание того, что это ее призвание, что без этого Наташа потухнет. Он говорит: «лишь бы ты была счастлива там». Иногда вместе с ней ездит. Они на одной волне. Помощь людям — это их призвание и любовь.

Обычный день в Африке у нас начинается с раннего утра и молитвы. После этого занимаемся спортом, чтобы быть в тонусе. Дальше все происходит в зависимости от графика. Мы можем поехать в гетто или тюрьму, проводим там уроки и занятия, общаемся.

Соня сейчас в основном в гетто находится, работает с детьми, собирает команду, проводит разные тренинги, обучает.

Обязательно должен быть завтрак, обед, ужин. Хотя порой бывает, что можем поесть за день всего один раз. Если мы весь день лечим людей, то можем и не поесть. Мы готовы к любым трудностями. Домой возвращаемся поздно вечером и обязательно подводим итоги дня.

Была ситуация, которая сильно запомнилась. Когда мы были в Кении, ночью стали крушить наш дом. Власти расширяли дорогу, а наш приют был около нее. Мы все оттуда выскочили. Сразу думали, что брать, кого хватать. В первую очередь конечно детей из здания вытаскивали.

К счастью, местные жители смогли остановить этот трактор. Они кричали, что в здании находятся сироты. В итоге нам успели снести только забор, а дом не успели. После этого ребята, которые там живут и работают, отстроили приют назад. Ночь была такая веселая.

Галина Бальдэ, Кения

Я жила и работала в Воронеже до переезда в Африку. Сейчас мне 36 лет. Желание поехать было у меня давно. Постоянно что-то не складывалось, не получалось найти дорогу, но я верила, что все получится. Толчком стала история с моей знакомой. Она была сиротой, заболела раком, я помогала как могла, но спустя год ее не стало.

Тогда я еще раз осознала для себя, что не хочу просто жить и ходить на работу. Это был конец 2015 года.

Я помолилась и сказала: «Господь, если я тебе действительно нужна, и у меня есть призвание что-то делать в Африке, пошли меня туда».

Буквально на следующий день я вышла на человека, который открывал миссионерскую точку в Кении. Это было чудом, потому что я пыталась найти какой-то путь, знакомых и ничего не получалось! Знакомый хотел открыть детский дом в Африке.

Надо понимать, что поездка в Африку — это недешево. Все волонтеры и миссионеры, которую тут находятся, не получают никакой зарплаты. Они сами должны искать себе поддержку. Условия были такие: иметь при себе порядка 400 долларов в месяц на пребывание в Африке. У меня этих денег не было, и я решила, что не поеду.

Но директор пообещал, что на первое время будет, где жить и что есть, а потом они помогут найти мне спонсоров, чтобы остаться в Африке. Так и случилось.

Я нашла деньги на билет и прилетела. Без языка мне было сложно. Первые три месяца я включалась в это все и занималась фермой.

Мы разделили мальчиков с девочками по домам. Девочек в первый детский дом, а мальчишек во второй. Я уже полностью занималась этим домом, закупала продукты, обеспечивала все административные моменты, определяла детей в школу.

Я нахожусь в Африке уже больше трех лет. Первые два года я была руководителем детского дома в Какамеге, а теперь уже почти год нахожусь в Малиндии и занимаюсь с детьми в школе.

Сказать, что близкие как-то остро отреагировали, не могу. Мама моя умерла, когда мне было двадцать лет. Папа очень переживает и волнуется до сих пор, но запретить мне не мог, потому что я уже взрослая девушка.

Мы созваниваемся. Я рассказываю ему, как идут мои дела. Моя сестра родная тоже переживала, что я в Африку еду. Она сначала сказала: «А может быть не надо? Зачем тебе это?». Когда увидела мой настрой, то поддержала.

Разумеется, я — девушка, и мне хочется, чтобы был муж и были дети. Я верю, что однажды это произойдет, но стараюсь по этому поводу не загоняться. Мечта, конечно, есть, что однажды у меня будет человек, который разделит мои взгляды, переживания и желание помогать людям.

Мои дни проходят по-разному. Бывают каникулы, иногда — служения, когда ходим в тюрьмы. Насыщенный день начинается с подъема в семь утра. Проходят командные встречи, молитва и обсуждение планов. После этого еду покупать еду детям.

Около полудня приезжаю в школу, общаюсь с детьми во время перерыва. Занятия начинаются где-то в полвторого-два. С малышами работаем над мелкой моторикой, с ребятами постарше решаем головоломки. Периодически веду уроки Математики, иногда — что-нибудь на развитие творческих способностей. По пятницам изучаем Библию. 

Иногда вечерами встречаюсь с подростками. Мы говорим на разные темы: о свиданиях, отношениях, о том, как Библия на это смотрит. Мы готовим ужин, смотрим мультики, фильмы. Их мы тоже потом обсуждаем.

За два года мы скооперировались с местными кенийскими волонтерами, которые теперь работают в детском доме. У нас был такой план: два года все налаживаем, организовываем, а потом отдаем все в местные руки.

Сейчас уже и в Малиндии начинаем проект, связанный со школой. Мы поставили цель — построить более крепкое здание, которое прослужит этим детям еще много лет. Половину работы мы уже сделали. На данный момент в школе помещается порядка 100 детей, а в новом здании сможет разместиться около 150. Следующий шаг — строительство начальной школы в другой деревне. Это все, конечно, требует времени и денег.