«Доносчик без права на памятник». Советского архитектора Каро Алабяна пытаются оставить без монумента

Памятник в Малом Песчаном

На заседании 12 сентября комиссия Мосгордумы по культуре и массовым коммуникациям одобрила установку памятника архитектору Каро Алабяну возле дома № 2 по Малому Песчаному переулку в районе Сокол. Инициатором стал чрезвычайный и полномочный посол Армении в России Вардан Тоганян. Творческий конкурс на проект, скорее всего, проведет армянская сторона. Кроме того, она же возьмет на себя полное финансирование изготовления и установки монумента.

Но у этого есть противники. Старший научный сотрудник Музея Москвы Александра Селиванова 17 сентября опубликовала в Facebook пост, где объявила о сборе подписей против памятника. Готовый документ направят мэру Москвы и в Мосгордуму, если он соберет достаточную поддержку.

Объяснение своего недовольства Селиванова подкрепила фразой: «Считаю, что человек, занимавшийся доносительством, лишивший профессии и заставивший голодать Мельникова, Леонидова и многих других, человек, участвовавший в репрессиях, человек, разрушивший профессиональную архитектурную среду и создавший абсолютно извращенную систему в Союзе архитекторов на основе кумовства и доносительства, просуществовавшую десятилетия, человек, фальсифицировавший архитектурные конкурсы и нечестным путем получавший заказы — не имеет права на памятник!» Скорее всего, Селиванова имела в виду одного из лидеров авангардного направления в советской архитектуре Константина Мельникова и мастера «бумажной архитектуры» Ивана Леонидова.

Селиванова привела в пример высказывания Алабяна, которые, по ее мнению, и заставили голодать ряд архитекторов, а также доказывают, что он был доносчиком. «Его не заставляли, пистолета у виска не держали, все сам, все сам», — добавила старший научный сотрудник. Цитаты взяты из стенограмм заседаний оргкомитета Союза архитекторов СССР от 1936 года.

«О людях мы судим по старой памяти. Мы знаем определенные фамилии — Гинзбург, Веснин, Власов, Барщ, люди, которые принадлежали к определенным группировкам и которые, возможно, сейчас не представляют той ценности, которую они имели 4-5 лет тому назад. <…> Нужно „создать подлинный актив“»;

«Те, которые являются несоветскими людьми, мы их выявим»;

«В этом году мы твердо взялись за архитектурный институт и думаем взять его под особое наблюдение»; «Отдельная группа молодых архитекторов находится под влиянием крупных старых архитекторов, они их воспитывают, не мы их воспитываем, а воспитывают наши старые профессора и руководители проектных организаций»; «Наша задача — разоблачать врага открыто… мы должны сорвать с него маску»; «Установить тесную связь со всеми партийными организациями учебных заведений, проектных организаций…изучить до конца членов ССА»;

«Мы имеем всякие подозрения о человеке, но лишь только пока подозрения, мы всемерно должны добиваться, чтобы любой автор, техник и архитектор, работающий в наших мастерских, работал и на полную силу на социалистическое строительство».

Эпоха Каро Алабяна

«Есть в Москве удивительное сооружение, не имеющее аналогов в мировой архитектуре. Это Театр Российской армии, построенный в форме пятиконечной звезды. Воздвигнут он по проекту знаменитого советского зодчего Каро Семеновича Алабяна», — говорится в начале книги Валерия Асрияна «Эпоха Каро Алабяна». «Звездная» форма театра была выбором самого Иосифа Сталина.

Архитектурный и организаторский талант Алабяна раскрылся в Москве в 30–40-е годы. Он был одним из учредителей Союза архитекторов СССР в 1932-м, с 1933-го — ответственным редактором журнала «Архитектура СССР», с 1939 года избран вице-президентом Академии архитектуры СССР, а с 1944-го — членом Комитета по делам архитектуры при правительстве СССР. Звание главного архитектора Москвы Алабян заработал своими проектами.

Он придумал Дом пионеров в Москве и павильон Армянской ССР на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке. В годы Великой Отечественной войны был главой проектно-маскировочной мастерской, которая занималась камуфлированием стратегически важных промышленных и оборонных предприятий, а после войны стал автором генерального плана восстановления Сталинграда.

Алабян участвовал в разработке сталинских высоток в Москве, восстанавливал Крещатик в Киеве, построил здание Театра Советской армии в Москве (позднее переименовали в Театр Российской армии), морской порт в Сочи и проектировал здание Академии наук Армении. Он занимался планировкой Ленинградского проспекта в Москве, строил вокзал в Воронеже, а также проектировал застройку района Химки-Ховрино.

Алабян получил признание и известность не только в СССР, но и за рубежом. В 1936 году Королевский институт британских архитекторов сделал его своим почетным членом-корреспондентом, а в 1937-м в Париже архитектор получил высшую награду — Гран-при на Международной выставке искусств и техники. В 1939 году Алабян руководил строительством павильона СССР на Международной выставке и вскоре был удостоен звания почетного гражданина Нью-Йорка.

Ценители искусства об Алабяне

Председатель Московского архитектурного общества Борис Уборевич-Боровский пообщался с «360» и заявил, что Алабян — противоречивая фигура, однако в истории страны таких личностей было много.

Архитектор Марк Гурари намекнул «360», что Алабян хоть и был исторической личностью, но иногда отличался своим поведением.

«Как он себя вел, я не знаю, я не изучал эти документы. Но то, что он сделал значительную постройку в Москве, это точно. Он действительно партийным руководителем был и быстро получил в Москве командные возможности. Но он способствовал созданию Союза архитекторов и выбивал для него хороший дом. <…> В историю он вошел. Среди архитекторов репрессий было значительно меньше, чем среди других видов творческих профессий. Лично я поставил бы [памятник]. Я жил 35 лет в районе этого театра (Российской армии — прим. ред.) и любовался, как эта вещь украшает и развивает и традиции, и новое. Я слышал о его заслугах перед Союзом архитекторов», — сказал собеседник.