17 июня 2019, 19:16

Замок на зелье. Нужно ли менять «наркотическую» статью 228

Читать 360tv в

Дело журналиста «Медузы» Ивана Голунова, которого обвиняли в покушении на сбыт наркотиков, вновь привлекло внимание к статьям 228 и 228.1 УК РФ. Их называют народными, ведь, по разным оценкам, за них отбывают наказание около 20% всех заключенных. Причем получить можно до 20 лет — больше, чем за убийство. Теперь, после резонансного дела, о реформах задумались и в парламенте.

Перестать быть «народной»

Первым после дела Голунова вопрос о необходимости изменить «народную статью» поднял глава Счетной палаты Алексей Кудрин.

К своему посту в Twitter он приложил копию письма на имя главы МВД Владимира Колокольцева от мая 2018 года.

«Анализ правоприменительной практики по связанным с наркотиками преступлениям показывает, что доля осужденных по статье 228 УК <…> больше, чем доля тех, кто осуждается за сбыт наркотиков по статье 228.1 УК РФ. Так, по пунктам 1 и 2 статьи 228 УК РФ за 2009–2013 годы примерно 110 тысяч человек были приговорены к реальному лишению свободы, а за распространение по статье 228.1 УК РФ — около 90 тысяч. То есть уголовная репрессия чаще применяется к потребителям наркотиков, нежели к тем, кто их распространяет», — говорится в письме Кудрина.

В документе он, кроме того, говорит о проблеме ранжирования наркотиков по объему, если речь идет о единой массе. Ведь вес учитывается общий, даже если наркотического вещества в изъятой смеси ничтожно мало. Таким образом, уголовное дело квалифицируют по более тяжелой статье, за что полагается и более строгое наказание. По его мнению, это уравнивает ответственность наркопотребителя и наркоторговца. Того же Голунова пытались причислить именно к последним.

Кудрину ответил председатель комитета Совета Федерации по конституционному законодательству Андрей Клишас. Он пообещал изучить практику применения статьи 228 Уголовного кодекса РФ и направил запрос в Верховный суд (копия письма есть в распоряжении «360»). В документе он от лица комитета запросил информацию о количестве осужденных по статьям 228 и 228.1. Кроме того, Клишас поставил перед судом два важных вопроса. Первый касается измерения веса наркотика в смеси.

Он обратил внимание на то, что количество наркотического или психотропного вещества определяется общим весом смеси. «Такой подход, по мнению общественности, способствует определенным злоупотреблениям со стороны правоохранительных органов. Считаете ли Вы актуальным изменение порядка определения значительного, крупного или особо крупного размера наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, если такие вещества входят в состав смеси?» — говорится в запросе.

Второй важный вопрос касается силы воздействия наркотиков. В письме говорится о том, что при расчете тяжести вины надо понимать, что разные наркотики действуют по-разному и для каждого из них нужно определить «среднесуточную разовую дозу». Сейчас это относится к компетенции правоохранительных органов, и Клишас спрашивает, не нужно ли привлечь профильные государственные органы к определению концентрации наркотического средства.

Доза вместо грамма

Опрошенные «360» эксперты согласны с тем, что распределение размера обнаруженного наркотика — значительный, крупный или особо крупный — должно быть изменено. Причем 15 лет назад это уже пытались сделать.

«Надо возвращаться к понятию „доза“ и измерять по этому критерию. Причем доза героина должна рассчитываться по минимуму. А доза марихуаны — по максимуму, как это было сделано в 2004 году. Это продержалось два года. Тогда уголовная ответственность наступала за хранение 10 и более разовых доз. Доза марихуаны была два грамма. Но это не означает, что все остальные могли сидеть на лавочке и курить. Есть еще и административная ответственность. Этого вполне достаточно за такие действия — не самые опасные», — рассказал «360» руководитель программы «Новая наркополитика» Лев Левинсон.

По второй части 228-й статьи квалифицируют преступление, если у человека нашли, например, героин от 2,5 грамма до килограмма. Причем понятно, что чаще задерживают именно за несколько граммов. Если человек хранит действительно крупные запасы, он умеет скрываться от полиции. Таких людей могут наказать лишением свободы на срок до 10 лет.

Левинсон также обратил внимание, что сейчас больше распространены не наркотики в чистом виде, а так называемые смеси, спайсы и соли. И их вес измеряется целиком — неважно, сколько там действительно наркотика. Это как раз то, с чем обратился Клишас к Верховному суду.

Можно в 50 килограммов муки высыпать один килограмм героина — и получается 51 килограмм героина. Мне кажется, надо изменения вносить, чтобы статья подразумевала экспертизу по количеству чистого наркотика, а не по массе всей смеси. Часть наркотиков разбавляют какими-то другими веществами — анальгином, например. Изымают у человека, неважно, что в этой смеси 0,0001% наркотического вещества. Вменяется масса всей изъятой смеси, поэтому получаются такие безумные сроки

Граница между хранением и сбытом

Сейчас большая часть людей, осужденных по «наркотическим» статьям, отбывают наказание за хранение. Но, как считает юрист Гомулин, в последние годы ситуация резко изменилась. Пленум Верховного суда выпустил постановление, в котором объясняется, чем хранение отличается от сбыта. По его словам, именно этим документом руководствуются и следователи, и суды при принятии решения.

«В пленуме написано, что, если у человека изъяли больше одной дозы, если человек сам не употребляет наркотические средства, это напрямую свидетельствует о том, что человек это хранил для сбыта. <…> Достаточно того, что нашли и изъяли. Если изъятие наркотика происходит без нарушений, то суды принимают это как допустимое доказательство. А если изъяли два разных вещества или несколько доз, то вменяют покушение на сбыт. Или если весы дома изымают — значит, для того, чтобы фасовать», — отметил Гомулин и напомнил, что наказание по статье 228.1 может доходить до 20 лет лишения свободы.

По словам Левинсона, при расследовании дел по статье 228.1 УК нужно использовать другие методы — криминалистические, а также менять наказание.

У нас стали обычными сроками 17, 18 лет. Недавно видел 21 год. Это неадекватно. Это больше, чем за убийство

После «дела Голунова» Клишас направил в Верховный суд два письма. Второе касалось того, сколько человек было осуждено по 303-й статье УК «Фальсификация доказательств и результатов оперативно-разыскной деятельности».

Никаких поблажек

По мнению депутата Олега Нилова, никаких поблажек для наркоторговцев быть не должно — наоборот. В беседе с «360» он подчеркнул, что для организаторов наркокартелей необходимо вернуть смертную казнь. При моратории — менять на пожизненное заключение, чтобы исключить возможность условно-досрочного освобождения. А также ввести конфискацию имущества как для наркобарона, так и для его окружения. Наркозависимых и тех, кто хранит наркотики, считает парламентарий, нужно принудительно лечить или ограничивать их свободу, иначе наркотики так и продолжат распространяться, а дилеры — обогащаться.

«Эти гражданине, как активные звенья, участвуют в деятельности наркомафии. Наркомафия уничтожает миллионы наших сограждан. А активные участники, пособники, которые распространяют зелье, набивая карманы мафии, белые и пушистые», — сказал Нилов.

Эти предложения он уже озвучивал в Госдуме, но парламентарии их не приняли. В то же время он отметил, что некоторым из отбывающих срок по статьям 228 и 228.1 УК РФ запрещенные вещества действительно могли подбросить. Чтобы исключить фальсификацию дел, вместо смягчения наказания необходимо ужесточать процессуальные требования к следственным органам, к доказательствам вины, а рассматривать такие дела должен суд присяжных.

«У нас суды верят доказательной базе на слово — и десятки, сотни тысяч привлекаются по этим статьям. И многим из этих людей, да, может быть, дело организуют, подбрасывают. Факты такие есть. Тогда один вопрос-предложение: а почему суд присяжных не привлекать, чтобы разбираться в этих вопросах? На мой взгляд, объективности будет больше», — заключил депутат.

Открытостью по злоупотреблениям

Зампред комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Александр Башкин не исключил, что сенаторы поддержат продуманные поправки, которые не помешают антинаркотической работе правоохранителей, но сделают наказание гуманнее. Однако, как и Нилов, считает, что изменения требуются не законодательству, а правоприменению. Российские антинаркотические нормы, сообщил он «360», уравновешены и корреспондируются с аналогичными законами других стран. Проблема в том, что статьи 228 и 228.1 нередко используют как инструмент для решения других вопросов: раскрываемость преступлений, выявление каких-то связей, политических тем.

«Необходимо пересмотреть правоприменение. Оно должно быть беспристрастное, честное, открытое, законное, гуманное. Все эти понятия должны быть не на бумаге. Ими должны быть вооружены правоохранители и правоприменители», — добавил он.

Статьи 228 и 228.1, по его словам, в основном затрагивают низовое звено распространения наркотиков, а не организаторов или вербовщиков. Поэтому, если вина доказана, наказание должно быть, но оно должно быть соразмерным преступлению. Для определения значительного, крупного или особо крупного веса конкретных наркотиков, уверен Башкин, необходимо привлекать круг экспертов из Роспотребнадзора, Росстандарта и других ведомств.

«Необходимо организовать объективную, независимую, но компетентную экспертизу. Не должно быть такого, чтобы следователь брал весы, взвешивал, что-то записывал. Я поддерживаю инициативу Клишаса и надеюсь, что она найдет решение. Нужно расширять число участников экспертизы. Открытость и объективность — путь борьбы со злоупотреблениями», — заключил Башкин.

Реклама

Реклама