Куда дует Дудь: анализ странной ностальгии по 90‐м главного интервьюера Youtube

Видеоблогер Юрий Дудь вернулся с летних каникул, но это возвращение нельзя назвать триумфальным. За день с момента выхода его новой передачи, выпуск с трудом дополз до отметки в миллион просмотров — крайне бледный результат для одного из самых популярных шоу русскоязычного сегмента Youtube.

«Умилительные» девяностые

Неужели Юрию в этот раз изменило чувство умения выбирать интересных всем людей? И да, и нет. Тема достойная (судьба телеведущего детских программ Сергея Супонева), но подана в новом фирменном стиле Дудя. Кратко его можно охарактеризовать так: о 90-х либо хорошо, либо ничего.

«Пятьдесят минут умилений, десять минут интересных фактов», — так определил содержание свежего «вДудя» Telegram-канал «Русский шаффл». И правда, про Сергея Супонева можно рассказывать долго и интересно, ведь он прошел все ступени карьеры от грузчика до одного из самых узнаваемых лиц телевидения. Его проекты еще и возможность взглянуть на последнюю декаду прошлого века — одну из самых тяжелых эпох в истории России.

Но Дудь с первых кадров категоричен: «если вы тоже росли в девяностые, значит, нас с вами воспитывал один и тот же человек». Может, и были такие дети, которым телевизор заменил и отца, и мать, и улицу со школой, но, при всем уважении к Супоневу, многих из нас воспитывал вовсе не он, а новое хищное время.

Автор этой статьи тоже рос в девяностые. Первое, самое яркое воспоминание о том времени будет не добрая программа «Звездный час», где талантливых школьников награждали звездами. Нет, вспоминается ВДНХ. Оно притягивало нас, подростков, величественными руинами советских дворцов и остовами ракет, среди которых можно было часами бродить, обходя стороной шумные ларьки и дымящие как паровоз шашлычные. Впрочем, это было чревато.

Среди руин, словно рейдеры из Fallout, прятались они — дети лихих девяностых. Наметанным взглядом они определяли чужих, находили изъян в прическе или одежде, и тогда начиналась погоня. Она и запомнилась больше всего. Как хватал ртом воздух, как дрожали от напряжения ноги, а на сетчатке словно отпечатался силуэт ножа-«бабочки» в руке одного из гопников.

Сейчас подобное приключение сложно представить — осколок былой эпохи, символ упадка великой страны превратился из гибрида вещевого рынка и полосы препятствий в один из центральных парков Москвы и гулять по нему не опасней, чем по Красной площади.

Так что воспоминания о 90-х у всех разные. Кому-то давали звезду за танец, а кто-то получал «прягой» по голове, убегая от бритоголовых, гопников или широкоштанных предков современных рэперов. В телевизоре искрилась как розовое шампанское яркая нездешняя жизнь, пока в реальности бушевали беспробудное пьянство, наркомания, рэкет и драки. Кстати, интересно было бы сравнить то телевидение с нынешним, а старые программы с новым поколением детских передач. Но Юрий категоричен, по его мнению после ухода Супонева, «популярного детского телевидения в России, в общем, не стало». Одна радость — интервьюеры у нас не перевелись.

Ностальгия с дурным привкусом

«Первые годы существования передачи (с 92-го по 95-й) участники и зрители, то есть вся страна, действительно выглядели поношенными, несмотря на праздничные прически», — говорится в одном из материалов о «Звездном часе». Болезненно точная метафора.

Но Дудь в очередной раз доказывает, что собственные пристрастия ему важнее журналисткой объективности. «Человек после войны» был заслуживающей внимания попыткой рассказать историю солдата, прошедшего первую чеченскую кампанию. Рассказ о «друге всех детей» и другие фильмы-исследования девяностых напоминают банальную манипуляцию.

Беря только всенародно любимых персонажей, авторы «вДудя» создают параллельную вселенную, где лихое время предстает эпохой особых людей — героев которым, якобы, сейчас нет равных. Как отмечает один из критиков Дудя: «Его документалки — не более, чем продукт ностальгии по времени, сформировавшему его вкус. А вкус у Дудя, как мы уже не раз убеждались, не очень».

Хотелось бы верить, что это обычная ностальгия, а не попытка переписать историю. События 20-летней давности — не античность, и не средневековье, но память о них постепенно бледнеет, а воспоминания очевидцев порой не могут пробиться сквозь белый шум праздничной грусти о 90-х, «которые мы потеряли».

Впрочем, незамысловатый прием Дудя уже оценили по достоинству. В свойственной ему прямолинейной манере, главред радиостанции «Говорит Москва» Сергей Доренко описал бравшего у него интервью журналиста как «деда Пропердыкина» чьи вопросы, из песни слов не выбросишь, по качеству не отличаются от кала. Возмущение Доренко вызвали именно вопросы Дудя о событиях, случившихся в 90-е. «Дудь— музейный экспонат какой-то, краеведческий», — отметил журналист в беседе с «360».

Юрий заработал свою популярность общаясь с новым поколением звезд от рэпера Скриптонита до блогера Николая Соболева, с готовностью вступая в диалог с самыми разными персонажами. Но чем дальше в лес, тем больше проект стонет под весом его непомерного самомнения. Как долго зрители будут терпеть Дудя не в качестве интервьюера, а как навязывающего всем остальным собственные воспоминания «медиа-гуру» — большой вопрос. Примечательно, что даже издание «Медуза» поместило новость о новом выпуске «вДудя» в рубрику «Шапито».

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции