«К 10 годам они уже законченные алкоголики». Судмедэксперт — о детском алкоголизме, пулях в сердце и бандитах в морге

Расследование дела о смерти шестилетнего Алексея Шимко, погибшего в апреле под колесами автомобиля, подошло к концу. Во время первой экспертизы в крови мальчика якобы нашли 2,7 промилле алкоголя, что эквивалентно бутылке водки. История получила громкий резонанс, в результате которого в центре внимания оказались судмедэксперты. «360» поговорил с настоящим судебно-медицинским экспертом и автором книги «Вскрытие покажет: Записки увлеченного судмедэксперта» Алексеем Решетуном о детском алкоголизме, бандитских 1990-х и людях, способных употребить смертельную дозу алкоголя, но остаться в живых.

— Я неоднократно вскрывал детей, которые находились в состоянии алкогольного опьянения. Правда, это было не в Москве — в другом регионе, в котором я раньше работал. Но эти случаи были, и были довольно часто. Были случаи смерти грудных детей от отравления этиловым спиртом: когда мать в состоянии сильного алкогольного опьянения кормила ребенка молоком. И ребенок с молоком получал ту концентрацию алкоголя, которая была достаточна для смерти. Эти случаи — не сказать, что частые, но они не редкие. По крайней мере были лет 10 назад.

— С грудными детьми понятно, а что насчет более взрослых детей?

— В некоторых регионах существуют районы, поселки, которые населены людьми, скажем так, стоящими на очень низкой социальной ступени. Родители, естественно, употребляют алкоголь в больших количествах, а дети все это видят. Дети не учатся ни в школе, ни в садике. С четырех-пяти лет начинают употреблять алкоголь, и к 10 годам они уже законченные алкоголики. Такие регионы есть, и родители такие есть.

«Это бутылка водки»: в крови 6-летнего мальчика обнаружили алкоголь после ДТП

10 лет назад это точно было, как сейчас — не знаю. Есть такие поселки, из Москвы их не видно, но они существуют. Там люди живут в домах без деревянного пола — он земляной, люди там рожают детей для того, чтобы на детское пособие купить сахар, поставить брагу и выпить. Жизнь немного отличается в регионах от московской жизни, и случаи такие там бывают.

— Какие еще необычные истории у вас были?

— Из необычного — я видел сокращение сердца на трупе. Отрезанное сердце лежало на столе и сокращалось. Правда, это было всего несколько раз — сокращения, но они были. Чем это объяснить — я не знаю до сих пор. Человек был мертвый, причем мертвый был довольно долго. Но сокращение предсердия было видно визуально. Понятно, что мышца сердца обладает такой функцией как автоматизм, это отличает ее от других мышц. Но все-таки чтобы сокращения длились так долго — я такого случая никогда не видел.

Интересные «находки» бывают постоянно. Иглы я находил в сердце у людей, недавно игла была у наркомана в бронхах. Аномальное строение внутренних органов бывает иногда.

— Из знакомых мне аномалий — сердце с правой стороны. Бывает еще что-то?

— Бывает не только сердце, бывает, что все органы расположены зеркально. Бывает удвоение почек, бывает одна почка, бывают всяческие другие аномалии строения сосудов или бронхов или еще чего-нибудь. Эти случаи довольно интересные.

Были случаи, когда трупы находили очень гнилые. Мы в них находили пули. Были случаи, когда казалось, что смерть наступила при неподозрительных обстоятельствах, а оказывалось, что это убийство. Были случаи, когда люди ко мне приходили живые, жаловались на то, что его бьет жена. А на следующее утро его уже привозили с колото-резаной раной — его жена зарезала, не решили, кому какую программу смотреть по телевизору и так далее. Необычные случаи бывают довольно часто.

— Какие еще необычные «артефакты» вы находили?

Был случай, когда нашли пулю от немецкого пистолета, она была у пожилого мужчины в сердце. Со времен Великой Отечественной войны он жил с этой пулей. Он умер естественной смертью.

«И расправой угрожали, и запугивали». Как работалось в скорой помощи в 90-е

Находили смертельные концентрации алкоголя у людей, которые совершенно нормально себя при этом чувствовали и прекрасно себя вели. Например, у шахтеров, у которых концентрация доходила до шести промиллей в крови, при том, что смертельной дозой считаются пять промилле. Люди нормально себя чувствовали и умирали от других причин — падали в шахты и разбивались.

Были случаи, когда человека убивала корова или собака, или молния. Всякое бывает. От судьбы не уйдешь.

— Работу судмедэксперта можно назвать опасной?

— Конечно, ее можно назвать опасной с одной стороны — мы каждый день сталкиваемся с заведомо инфицированным материалом. Конечно, возможность заражения практически всегда сведена к минимуму, но вероятность такая существует. Кроме этого, это и психологический дискомфорт.

[В 1990-е годы], когда было много огнестрельных травм в Москве, были случаи, когда приезжали люди с оружием в морг, просто забирали тело без вскрытия и увозили. Такие случаи были, но их нет уже давным-давно.

Меня приходили убивать один раз. Был мужчина с топором, пьяный, поэтому я просто сломал ему челюсть и на этом дело закончилось. Это был человек, который был не согласен с причиной смерти, он напился и пошел искать виноватых. Надо просто не терять голову в таких ситуациях. Это было давно, сейчас, к счастью, люди становятся цивилизованней и диалог превалирует над такими «неуставными» отношениями.

Продюсер: Мария Мешкова