Нас ждет «долгое лето»? Чем выгодно глобальное потепление слишком северной России

В солнце ли счастье? Оказалось, что во многом — да. На четыре месяца Россия перестала быть той «ледяной пустыней, по которой ходит лихой человек», какой ее рисовали популярные русофобские мифы, с погодой, напоминающей не «карикатуру южных зим», а действительно лето. «Долгое лето» — шла на ум формула из «Игры престолов».

И оказалось, что мы сумели использовать это лето с пользой. Кто-то съездил туда, куда давно хотел; кто-то сделал массу дел, которыми заниматься раньше не хотелось, а хотелось только лежать под одеялом и скулить; кто-то, как автор этих строк, смог позволить себе солнечными днями и теплыми ночами сидеть на балконе с книжкой и карандашом, обдумывая вопросы этногенеза славян. Последствия продуктивного отдыха и работы в тепле будут ощущаться еще много месяцев (к тому же это просто экономно — не обязательно было втридорога ехать в жаркие страны и увеличивать их ВВП).

Так мы наглядно убедились в том, что в более привычной для нас климатической реальности мы оказываемся несколько обделены. Россия — чуть слишком северная страна с чуть слишком более холодным и капризным климатом. Это, конечно, не делает нас обреченными на вечную нищету и деспотизм, как измышляют некоторые социальные теоретики, но что холод требует от нас дополнительного напряжения, усилий по адаптации и высасывает немало жизненных сил, — это, увы, факт.

Мы, руссские, безусловно, главные представители цивилизации северного типа. Оригинальная культура славян началась с изобретения закрытой печи-каменки, сменившей древний открытый очаг, которая в условиях глобального похолодания IV–V веков позволила нашим предкам расселиться на север и стать весьма многочисленными. С тех пор количество наших северных достижений только растет. Но все-таки играть большую часть жизни в деда Мороза немного утомительно.

Наиболее благоприятная для развития цивилизаций область лежит между 30° и 50° северной широты. Именно в этой зоне располагалась Римская империя, сейчас — большая часть США, значительная часть Китая. Россию же все время пытаются выдавить оттуда к северу. Стоило нам, к примеру, отобрать у кочевников Дикое Поле и превратить в цветущую Новороссию, как у нас буквально выцарапали эту территорию, разместив там Украину. И западную истерику из-за Крыма невозможно понять, не учитывая возмущения тем, что «у этих проклятых русских станет чуть больше юга, не сметь!»

Нам, несомненно, нужно защищать южный край своей территории. При этом осознавать, что все попытки что-то там у нас отобрать, это прежде всего желание загнать русского медведя в Арктику. Но наших недоброжелателей подстерегает тут удар, откуда не ждали.

Арктика становится все более теплой. Последние пару лет шутку «Отдыхайте на курортах Заполярья» не повторил только ленивый. Но это означает и более фундаментальные вещи: не допустить Россию к северным морям было западной геополитической идеей фикс в течение столетий. И это нашим «партнерам» почти удалось. Но тут выяснилось, что те холодные обледенелые моря, к которым только и оставили России открытый удобный выход, становятся все менее холодными. Арктика год за годом очищается ото льда. Это нехорошо для белых медведей, но отлично для судоходства и развития Севморпути. Если тенденция закрепится, Россия окажется перворазрядной океанской державой с протяженной удобной береговой линией.

Впрочем, и наша средняя полоса становится все более пригодной для летней жизни. Если хотя бы каждое третье лето будет таким, как нынешнее, качество нашей жизни серьезно изменится. И все это связано с процессом, который с прибавлением оценок типа «климатическая катастрофа» именуется в нашей и западной прессе глобальным потеплением. «Борьба с глобальным потеплением» стала предметом заклинаний для множества политиков, ученых и экологов. Принят знаменитый Киотский протокол, ограничивающий разогревающие планету промышленные выбросы.

Чистый воздух — это, безусловно, хорошо, независимо от того, холодный он или теплый. Но вот более общий вопрос остается: зачем России нужно с высунутым языком участвовать в борьбе с климатическим процессом, который нам выгоден? В случае глобального потепления и таяния многолетних льдов уровень мирового океана поднимется, пострадают многие территории, расширится зона полупустынь, некоторые симпатичные арктические животные вроде белых медведей лишатся большей части ареала обитания. Для некоторых народов это все может стать довольно катастрофичным.

Но вот конкретно Россия окажется основным выгодополучателем от этого процесса — серьезно расширится зона продуктивного земледелия, ощутимо сократятся расходы энергии на обогрев, климат станет, как мы только что убедились, более благоприятным для жизни на большей части территории страны. За это придется заплатить риском опустынивания части степей (с которым можно справиться, тут даже старый безумный проект «поворота северных рек» может пригодиться), допрасходами на защиту Петербурга от наводнений, а главное, расходами на укрепление зданий, построенных на тающей вечной мерзлоте. Сама граница этой мерзлоты сдвинется, и мы сможем более плотно заселить районы к северу в связи со сдвигом умеренной климатической зоны.

«Бесполезный» (как раньше думали многие) огромный Север России окажется не только кладовой ресурсов, но и местом для жизни. Да тут в пору не то что не бороться, а всемерно содействовать климатическому сдвигу, потому что находиться в положении вечных пасынков природы русским людям уже несколько надоело.

Впрочем, это перспектива ближайших десятилетий, и построить на нее планы есть время. А в ближайшие 10 дней в Москве и Подмосковье нас ожидают +20. И планы нужно строить прямо сейчас. Велосипеды, самокаты, лодки, подруги и дети сами себя не выгуляют.

Мнение редакции может не совпадать с позицией автора