17 августа 2018, 13:01

Добробаты надо корчевать, пока они маленькие: чему учит дело «Нового величия»

Читать 360tv в

Решение суда изменить меру пресечения фигуранткам дела о создании экстремистского сообщества «Новое величие» Анне Павликовой и Марии Дубовик и отпустить их под домашний арест встречено единодушными аплодисментами самых разных частей нашей общественности — от резко оппозиционной до охранительной.

Одни считают, что все обвинения в их адрес выдумали спецслужбы для того, чтобы поставить себе галочку в личном деле, а заодно навести в обществе побольше ужаса. Эта часть публики, как правило, не видит в деятельности фигурантов вообще ничего плохо, а само дело воспринимает лишь как повод для атаки на власть.

Реклама

Другим организации, ставящие себе задачей насильственное свержение конституционного строя, — категорически несимпатичны, но им не понравились методы спецслужб, включавшие внедрение агента под прикрытием, который проделал значительную часть работы по созданию того самого сообщества. Кстати, запрет на провокацию преступления прямо прописан в статье 5 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности: «Органам (должностным лицам), осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, запрещается: …подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий (провокация)».

Авторы многих публикаций полагают, что не будь этого специального человека, многостраничная болтовня в чате Telegram (опубликованные фрагменты диалогов — чтение в высшей степени поучительное), возможно, никогда не переросла бы в какие-то более опасные формы деятельности. А может быть, перешла бы. Теперь мы этого не узнаем. Это особенность любых потенциальных криминально-террористических сообществ — они как кот Шредингера, ты никогда не узнаешь, что произошло бы с ними, если бы не внимание правоохранителей.

Так или иначе, после появления наблюдателя группа молодых, критично настроенных к власти людей от болтовни в чате перешла к учебным стрельбам и тренировкам по бросанию коктейля Молотова, организованному участию в мирных протестных акциях, обсуждению программы свержения строя с прикидками, что делать с противостоящими полицейскими.

Dmitry, [31.01.18 12:26] тогда как вариант их отлавливать по одному и заковывать в наручники или веревкой руки и ноги завязывать. вроде не убит а жив здоров просто парализован. Кеану, [31.01.18 12:28]

В этот момент их и взяли. Из потенциальных охотников на правоохранителей молодые люди превратились во вполне реальных жертв машины правосудия, к которым публика проявляет массовое сочувствие. Ну а злоключения в тюрьме двух совсем юных девушек вызвали огромное негодование. Дело дошло до, пусть и малочисленного, «марша матерей», на котором литератор Дмитрий Быков щеголял в майке «Отец тоже мать».

После того как целых три депутата Госдумы оказались готовы поручиться за девушек, следствие пошло навстречу обществу и предложило изменить меру пресечения Павликовой и Дубовик на домашний арест. Теперь они почти на свободе.

Я считаю, что это очень верное и гуманное решение. Лучшее из возможных. С одной стороны, Анна Павликова не была злой девочкой — например, она считала, что полицейских убивать не нужно, о чем прямо и заявляла в чате.

A✖ ✖D, [31.01.18 12:24] Это да, убивать никого не надо. Надо на нашу сторону!!

То есть Анна не злодейка и даже не злой ребенок. Хотя, с другой стороны, в какой-то момент размечталась в том же чате, что можно угнать автозак и «мочить ментов им». Но ведь «мочить» не значит «убивать». Скорее всего, девочка с косичками хотела разъезжать на угнанном автозаке и мочить полицию, поливая ее из лейки. Ну а Мария Дубовик так и вовсе хотела сообщество покинуть, как только в нем начали «разворачиваться процессы».

С другой стороны, домашний арест — отличная возможность подумать. Детям это вообще полезно — так они становятся взрослее. Например, можно поразмышлять, стоит ли девочке с косичками, за которую вскоре будет переживать вся интеллигенция, писать в чате (неважно, есть там провокатор или нет) пассажи вроде такого:

A✖ ✖D, [10.12.17 23:35] Так, ребят, вспомнила связи. Есть в одессе чувак, он торгует оружием в украине, вот хочу с ним связаться, инфа сотка, знает людей с майдана, может, посоветуют чего!??Как думаете? A✖ ✖D, [10.12.17 23:36] Он из Одессы, и мой ооочень хороший знакомый, проверенный. Много чего дельного мне про Чернобыль и оружие, про границу рассказывал.

Майдан. Оружие. Украина. Это все не провокатор написал или подсказал. Это родилось из глубин детской души. В том, что из этих девичьих душ могут вырываться высоченные всполохи ада, мы убедились 2 мая 2014 года в прямом эфире из Одессы. И повторения того же в наших широтах, право же, не хотелось бы.

Я полностью согласен с тем, что нужно быть гуманными, что желательно никого не сажать за слова, мысли и даже планы, а только за покушение на преступление или его совершение. Да, это значит отдавать инициативу преступникам, но отсутствие превентивного «правосудия» вроде того, что показано в фильме «Особое мнение», — это цена относительной свободы.

Но давайте не будем делать вид, что ничего не было? Давайте не притворяться, что просто милые дети пособирались, подержались за ручки, поулыбались, а стрельба из карабинов и обсуждение планов на запястья полицейских — это «только разговоры».

Я согласен, что это могут быть «только разговоры». Лет 20 назад, в конце 1990-х, когда автор этих строк был примерно в возрасте фигурантов «Нового величия», в кругу его общения было достаточно разговоров о том, что нужно действовать в пользу русских людей, брать власть (благо она тогда находилось в руках Ельцина и компании), не сидеть сложа руки и создавать организацию. Кто-то мечтал дать отпор этнокриминалу, кто-то хотел ехать добровольцем в Сербию — защищать Косово. Наверное, если бы кто-то взялся эту историю раскручивать, многих тоже удалось бы посадить. Это сейчас уже очевидно, что никакого криминала из тех разговоров не приключилось, а участники стали более-менее полезными членами общества.

Однако необходимо понимать простую вещь. Реальные преступники, заговорщики, мятежники вроде тех, кто превратил соседнюю страну в ухудшенную версию Сомали, возникают не из ниоткуда. Они берутся именно из болтовни в подобных кружках по интересам. Да, должно сойтись много политических факторов, должны найтись деньги, внешняя поддержка, внутриполитическая крыша, чтобы из болтающих от скуки в чатиках детей выросли «сотники Майдана» и «бойцы добробатов». Но все-таки задача спецслужб, если они хотят заниматься в самом деле государственной безопасностью — выкорчевывать добробаты, пока они маленькие.

Профилактической работой в потенциально опасных средах занимаются спецслужбы всего мира. Этических ограничений они при этом не знают, а действия их находятся на грани законного.

К примеру, в 1984 году активистка «Гринпис» (организации, члены которой проявляли опасную склонность к экотерроризму) по имени Джеки познакомилась с леворадикальным Бобом Робинсоном. Роман закончился рождением ребенка, а через два года Боб сообщил, что его преследует полиция и он должен уехать. В 2011-м Джеки и ее соратники опознали в мелькавшем по телевизору эксперте по терроризму Бобе Ламберте своего любимого. Покинул он ее и ребенка в связи с тем, что получил повышение по службе. «Я чувствую себя изнасилованной государством», — заявила Джеки и выиграла у Скотланд-Ярда иск на 425 тысяч фунтов. Впрочем, со своим сыном Боб Ламберт подружился. А у британской полиции прибавилось работы в виде исков женщин, считающих, что так или иначе пострадали от агентов под прикрытием.

Если мы хотим, чтобы из маленьких ячеек неустойчиво настроенных молодых людей не вырастали большие и жестокие террористические группы, которых и в нашей истории за последние 150 лет, и в мировой (вспомним группу Баадера-Майнхоф или Красные Бригады) было немало, то наблюдать спецслужбам нужно именно за «личинками» и фиксировать стадии их эволюции.

Безусловно, возникают серьезные вопросы: не занимался ли предполагаемый сотрудник спецслужб, выступающий как секретный свидетель, сознательным подталкиванием фигурантов к все более серьезным действиям и не могли ли служить мотивами такого подстрекательства чисто карьерные интересы. По-хорошему, именно в этом и должен бы со всей тщательностью разобраться суд.

Но уверенно заявлять, что всему плохому «детей» научил провокатор, я бы не стал. Регулярные встречи будущих фигурантов дела начались с 10 ноября 2017 года, а первая, организованная человеком, которого пресса называет «провокатором», состоялась 9 декабря. Уже 10-го «девочка с косичками» весело щебетала об оружии и Майдане. Если учесть последовательность и скорость развития событий, то приходится предположить, что совсем уж безопасной эта история не была ни при каком раскладе. А после того как членов кружка оказалось легко склонить и к учебным стрельбам, и коктейлеметаниям, и к принятию заведомо подсудной программы, становится понятно, что даже если речь идет о молодости, глупости и безответственности, а не о большой злонамеренности, то о невинности говорить все-таки не приходится.

«Кружок по интересам» если бы и не развился в террористическую группу, то вполне мог стать потенциальной ячейкой на случай того или иного политического кризиса в стране, когда даже небольшие группы подобного толка могут сыграть огромную роль в дестабилизации обстановки.

Упрекнуть спецслужбы в логике охраны государственной безопасности тут, в общем, нельзя. Они не «сфабриковали» дело из воздуха, а нащупали потенциально опасное скопление и его изолировали. Но вот не было ли при этом нарушено законодательное правило недопущения провокаций? Это и впрямь вопрос вопросов.

Ну а главное — что теперь со всем этим делать нам. Проблема в том, что обширная и слишком уж неизбирательная правоприменительная практика загнала наших правоохранителей в опасную ловушку. После «сроков за репосты» очень трудно не дать большой срок за экстремистское сообщество. Но серьезное наказание для «Нового величия» вызовет массовое общественное недоумение, общественность уже твердо решила, что «они же дети» и «это ж только разговоры». А если правоохранители пойдут в данном случае на уступки общественности, то будущим потенциальным экстремистам, у которых тоже есть друзья с Майдана с оружием, будет подан сигнал, что и их мамочка Быков защитит своей пышной грудью. Несомненно, спецслужбы не должны провоцировать или превентивно карать людей даже с очень неприятными настроениями, но они обязаны работать над тем, чтобы эти самые люди никогда не получили возможности убивать, как получили ее «девочки из Одессы».

На мой взгляд (никому не навязываю), необходимо завязывать с практикой репрессий за мнения, даже не очень приятные для власти, переведя разговоры полностью в область административной ответственности. Приравнивая митингующих к террористам, мы в глазах значительной части публики приравниваем террористов к митингующим. А вот для организаций, которые от мнений перешли к планам и действиям, типа «Нового величия», главным и весьма эффективным наказанием должно стать раскрытие и разоблачение. Человек, один раз публично пойманный на том, что намеревался закупать оружие революции у ветеранов Майдана, вряд ли полезет в политику еще раз, да и окружающие с большой вероятностью будут его чураться.

Безусловно, в отношении оступившихся, тем более при таких неоднозначных обстоятельствах, как у «Нового величия», нужно проявить достаточную гуманность. Но только она ни в коем случае не может подменяться всепрощением и попыткой сделать вид, что их прожекты были невинными шалостями. И излишняя жестокость, и излишний восторженный гуманизм публики чреваты далеко идущими последствиями. Для оценки приведу два примера.

В 1887 году в Шлиссельбурге был повешен Александр Ульянов, готовивший покушение на императора Александра III и целую систему террористических актов. Можно было проявить к террористу снисхождение с учетом того, что он не успел даже попытаться, и оставить жить, но его не проявили. В результате брат террориста, Владимир, вырос в лидера подпольной революционной партии, который при содействии внешнего врага России — Германии — сумел захватить власть в стране, подписал военную капитуляцию, развернул кровавый террор и гонения на христиан, уничтожил царя вместе со всей семьей, включая мальчика-инвалида. В общем, принес неисчислимые бедствия. Такова цена излишней суровости.

В 1878 году народоволка Вера Засулич стреляла в петербургского губернатора Трепова, незаконно приказавшего наказать за дерзость одного из заключенных. Суд присяжных, составленный из петербургских обывателей, которым искусно дирижировал председатель суда известный юрист А. Ф. Кони, полностью Засулич оправдал. Помимо примера безнаказанности терроризма, аукнувшегося России убийством императора Александра II всего три года спустя, в марте 1881-го, этот оправдательный приговор имел и долгосрочные внешнеполитические последствия: канцлер Германской империи Отто Бисмарк, узнав об оправдании Засулич, пришел к выводу, что Россия, на которую до того момента ориентировалась Германия, — ненадежный партнер, у которого почва ходит под ногами, и потому переориентировался на Австрийскую империю. После периода одиночества Россия заключила союз с Францией, так в Европе образовались две противостоящие коалиции, которые начали Первую мировую войну, обошедшуюся для России миллионами смертей, породившую февральский переворот, октябрьский переворот и деятельность того самого брата несостоявшегося цареубийцы, о котором мы говорили выше.

Таковы риски угрюмой жестокости и истерического милосердия. Но самый худший из них — метаться от жестокости к милосердию и обратно, не зная что выбрать.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

Реклама

Реклама