Burberry больше не будет сжигать люксовую одежду. В компании рассказали, как намерены бороться с излишками

«Burberry сообщает, что прекратит практику уничтожения нереализованной продукции с немедленным вступлением в силу. Мы уже повторно используем, переделываем, жертвуем или утилизируем нереализованную продукцию, и мы продолжим наращивать эти усилия», — говорится в заявлении руководства компании.

Креативный директор Риккардо Тиши отметил, что компания также планирует изъять из продажи уже выпущенные изделия с мехом.

«Современная роскошь предполагает социальную и экологическую ответственность. Для нас это положение очень важно, и оно является ключом к нашему успеху в долгосрочной перспективе», — сказал глава Burberry Марко Гобетти.

Бренд уже заключил с компанией Elvis & Kresse соглашение, по которому в ближайшие пять лет для производства новых товаров будут переработаны 120 тонн обрезков кожи.

Кроме того, в компании создана исследовательская группа, которая сосредоточится на разработке новых экологичных материалов.

Судя по всему, принятое Burberry решение было принято под давлением экологов, раскритиковавших ее за безответственную утилизацию отходов и нераспроданной готовой продукции.

В июле издание The Timеs сообщило о том, что компания сожгла изделия из прошлых коллекций на общую сумму 36,5 миллиона долларов. Модный дом Burberry критикуют еще и за социальную безответственность, ведь одежду можно было отправить в благотворительный фонд. Возмущение инвесторов также вызвал тот факт, что компания даже не предложила им товар перед утилизацией.

В Burberry оправдали необходимость сожжения тем, что заботятся о защите брэнда от «серого рынка». В компании испугались, что продукция по заниженным ценам попадет в руки «не тех людей», неавторизованных посредников.

The Times подсчитала, что за пять лет Burberry уничтожила около 20 тысяч товаров на 120 миллионов долларов. Причем каждый год компании приходится утилизировать на 50% больше, чем в предыдущий.

Аналитики утверждают, что уничтожению подвергаются не только готовые изделия, но и рулоны нераспроданной ткани. На распродажах всю продукцию реализовать не удается, брэндовые вещи настолько дороги, что даже аутлеты не могут их сбыть. В то же время появление люксовой одежды в стоках наносит удар по репутации компании, так как у покупателя смазывается ассоциация товара с роскошью.

Кроме того, уничтожая продукцию, компании могут частично возместить потери. Например, в США можно вернуть до 99% пошлин, налогов и сборов, если ввезенный в страну товар не используется, а уничтожается под контролем таможенных служб.

По мнению экспертов, из-за перепроизводства и дороговизны компаниям даже масс-маркета систематически приходится утилизировать собственную продукцию.

Видимо, излишнее производство действительно стало главной причиной огромного количества ненужных товаров. Как сообщил «360» модельер, специалист по мужским костюмам и владелец салона Игоря Пронина Григорий Пронин, для него проблемы перепроизводства не существует.

«Мы массовых коллекций не делаем, у нас индивидуальный пошив на заказ. Но мне импонирует политика японской компании UNIQLO, которая собирает свою старую выстиранную одежду и передает ее бездомным и в малоимущие семьи. Бренд H&M также собирал носильные вещи для того, чтобы пустить их на переработку. Благотворительность — это всегда хорошо», — подытожил он.

Модельер и владелец Дома Моды Сергей Пугачев довольно подробно рассказал «360» о том, как компании реализуют нераспроданную продукцию.

«Почти во всех брендовых или мультибрендовых магазинах существует сэйл, когда одежда реализуется с 50-70-процентной скидкой. Уценки никогда не бывает только у „Шанель“, они и ткань уничтожают после отшива коллекции. Конечно, можно найти очень похожую даже на китайских фабриках, но совершенно точно не ту же самую», — уточнил модельер.

По его словам, после распродажи остатки утилизируются или «растаскиваются» по миру. В московских шоу-румах частенько можно найти действительно брендовую вещь, если их владельцы имеют прямой контакт с Европой.

«Даже наши звезды не гнушаются одеваться в таких местах, потому что все хотят экономить. Если у тебя есть знакомства в компании, после окончания финальных распродаж можно договориться и получить доступ к остаткам коллекции», — поделился Сергей Пугачев.

В целом он одобрил решение Burberry о прекращении уничтожения излишков продукции и назвал его интересным ходом.

«Во-первых, это повысит рейтинг компании и ее продажи. Во-вторых, зачем сжигать хорошие вещи, если им можно дать вторую жизнь?» — отметил модельер.

Дизайнер одежды, модельер и хозяин модного дома Янис Чамалиди заявил, что мы все должны задумываться об экологии, но в информацию о сожжении дизайнерской одежды верить отказался.

«Я думаю, что это вымышленная история. Никто не станет сжигать свой товар. Мне известно, что существуют компании, специальные организации, которые спарывают, например, бирки „Шанель“ и „Диора“, убирают логотипы, а затем продают их. Разумеется, в местах с закрытым доступом, поэтому никто об этом открыто не говорит», — рассказал Чамалиди.

Он отметил, что ему, конечно, не понять большие компании, но сообщения о сожжении излишков продукции считает маркетинговым ходом.

«Разумнее делать распродажи, чем так блюсти свое имя. Мы ничего не утилизируем, мы делаем распродажи, к огромному удовольствию наших клиентов. В любом случае рынки заполнены горами подделок, которые при нынешних технологиях практически неотличимы от оригиналов. К тому же цены на брендовые вещи неоправданно завышены. Это я вам говорю как дизайнер, который делает одежду по абсолютно доступной цене из высокотехнологичных и качественных тканей. Моя личная позиция такова: мы должны прекратить производить слишком много, иначе потом не удастся продать товар. И не завышать цены на брендовую одежду, она столько не стоит», — подчеркнул Чамалиди.