«До футбола в стране тогда никому не было дела». Как создавался Российский футбольный союз

После развала СССР автоматически утратила свои полномочия Федерация футбола Советского Союза. А сборная вышла в финальный турнир чемпионата Европы 1992 года, и нужно было каким-то образом сохранить наше участие. Сборная СССР сыграть на турнире не могла, потому что такой страны уже не было. Тогда мне пришла идея создать Ассоциацию футбольных федераций СНГ. Я поделился этой идеей с первыми лицами FIFA и UEFA — Жоао Авеланжем, Йозефом Блаттером и Леннартом Юханссоном. И мне удалось их убедить, что в целях сохранения нашего присутствия на Евро-92, нужно зарегистрировать временную организацию.

Мы подготовили устав, собрали конференцию и в 1991 году зарегистрировали такую ассоциацию, после чего нас приняли в FIFA и UEFA. Причем UEFA сопротивлялся, генсек Айгнер принял решение, что все призовые деньги от участия на Евро-92 должны быть пропорционально распределены между странами, которые представляли игроки сборной СНГ. Мы на это согласились.

Параллельно с этим, 8 февраля 1992 года, мы собрали учредительную конференцию по созданию новой организации — Российского футбольного союза. В качестве учредителей выступили я, Александр Тукманов, Владимир Родионов. Мы разработали проект устава, направили его в клубы и в территориальные федерации футбола.

По президенту были очень жаркие дискуссии. Помимо меня было еще несколько кандидатов — и Никита Симонян, и Виктор Понедельник, и Анзор Кавазашвили, и Виктор Петров. В конце концов избрали меня. Дело оставалось за малым — зарегистрировать нашу организацию в Минюсте, а также снова в FIFA и UEFA. А это было до Евро-92, поэтому Федерация футбола СНГ существовала параллельно. Пользуясь авторитетом, который у меня был в FIFA и UEFA, мне удалось убедить их, что именно РФС — это уполномоченный представитель по развитию футбола в Российской Федерации.

Нужно отметить, что меня в той ситуации очень хорошо поддержали клубы. Из 200 клубов у Кавазашвили оказалось только 10-12, остальные перешли к РФС. Наверное, мы представили более четкую программу. Кроме того, мы проявили уважение к ним и пригласили всех на конференцию. К тому времени я уже давно был в руководстве футболом, мое имя было на слуху, у меня были знакомства со всеми руководителями спортобществ.

С регистрацией в Минюсте возникли большие проблемы. Дело в том, что Кавазашвли создал альтернативную организацию — Всероссийскую ассоциацию футбола (ВАФ), она тоже претендовала на руководство нашим футболом. У Кавазашвили было больше знакомств в административных и исполнительных органах, и у него была возможность притормозить нас. На мое счастье мой близкий знакомый Виктор Илюшин тогда был первым помощником Бориса Ельцина, и через него удалось буквально за две недели достучаться до президента и зарегистрировать устав РФС. Потом уже пошла работа.

Вообще в то время до футбола в стране никому дела не было. Так же, как и до страны в принципе. Люди занимались совсем другими делами, каждый пытался урвать то, что можно было урвать. С Ельциным и дальше никаких отношений у меня не было. У меня было четкое понимание — если пустишь к себе в организацию представителей бизнеса, власти, правоохранительных органов, то ты уже пропал. Мой жизненный принцип и принцип руководства РФС был четким — никаких заигрываний, никаких знакомств, никаких обещаний. Только полная автономия!

Знаю, что Ельцину докладывали, когда в одно время меня пытались снимать. Ельцин устами Игоря Шабдурасулова, который в Администрации президента отвечал за работу по связям с общественностью, говорил, что надо укрепить руководство российским футболом. Но я на это внимания не обращал. Я занимался своим делом и понимал — стоит только государству вмешать в дела РФС, немедленно последовало бы исключение из FIFA и UEFA.