Все рядом. Россияне стали просить децентрализации общественных пространств

«Стало важно заниматься доступной среды — у нас ведь стало много курьеров в пандемию. Люди стали выбирать между походом в заведение и заказом еды. Курьеров стало много и нужно создать и для них доступную среду. Важно создать город шаговой доступности, важна децентрализация. Мы не должны ехать в центр, чтобы удовлетворить культурный и досуговый запрос», — рассказала собеседница.

Она отметила, что после пандемии у людей изменились запросы. Теперь для них более актуальна 15-минутная доступность всех объектов в районе.

«Здорово, что все участники процесса начинают осознавать, что делать что-то для жителей без жителей — контрпродуктивно. Мы широко анонсируем проекты, мы приходим к людям, просим рассказать, что сохранить, от чего избавиться. После мы пишем отчет о встрече и приходим к ним с проектным предложением», — сказала помощник президента Татарстана.

Наталья добавила, что работа с горожанами у них отличается от большинства регионов. Жители участвуют в благоустройстве не на стадии публичных слушаний, а на стадии проекта. По ее словам, они становятся полноценными заказчиками.

«Важно чтобы все друг друга слышали. Но мы должны понимать, где чья компетенция. Жители должны определять, что должно появиться, а архитектор — как оно будет выглядеть. Каждый отвечает за свой кусок, в котором он хорошо развивается», — добавила Фишман-Бекмамбетова.

Она объяснила, что нужно понимать отличия между запросами жителей крупных и малых городов. Человек из большого года хочет быть ближе к природе в общественном пространстве, а люди, живущие на природе, мечтают о площади с твердым покрытие, ярким освещением и фонтаном.

«Нужно понимать, для кого ты это делаешь, и сделать человека счастливым. Не нужно снобствовать — если людям это дает счастье, то надо им его дать», — добавила она.

Она отметила, что нужно взять примеры подхода к комплексному развитию территорий в советской время и добавить новшества. Собеседница «360" объяснила, что российская урбанистика отличается от западной подходом.

«Наши генпланы — это кто-то сверху решил. Но надо учиться договариваться», — сказала она.