Интервью с Борисом Рассказовым

- Борис Егорович, отсюда весь город как на ладони. Считаете ли вы Красногорск своим городом?

- Да, безусловно, хотя я родился не в Красногорске, а в Кашире. Жил одно время в Ступино с родителями. Они у меня работали и в Кашире, и в Ступино. Но Красногорск, безусловно, мой родной город, в котором мне удалось реализовать достаточно много общегородских проектов и, в общем-то, реализоваться как человеку. Поэтому Красногорск - это самый любимый город для меня.

- Какую часть он занимает в вашей жизни?

- Красногорск занимает всю мою жизнь. Мой рабочий день начинается с 8 и заканчивается в 10-11 вечера каждый день. Плюс, суббота и воскресенье. Даже если какие-то общественные мероприятия в субботу или воскресенье, я все равно принимаю в них участие, с людьми, в кругу людей, и в праздники, и в печальные моменты. Все время с людьми.

- 19 октября произошла страшная трагедия в городе. Насколько это коснулось лично вас?

- Коснулось впрямую непосредственно меня. В это просто трудно поверить, на самом деле, потому что все эти люди, особенно Юрий Валентинович Караулов, мой первый заместитель, человек, с которым мы проработали не один десяток лет вместе. И других членов этой кровавой битвы я знаю хорошо. Того же Георгия Степановича Котляренко, который много лет был главным инженером электросети и в последние 12 лет работал директором электросети. И Амирана Георгиевича Георгадзе, который был председателем Красногорского промышленно-торгового союза, где объединялись чуть меньше сотни предпринимателей. Было очень важно объединить их, хотя у нас несколько таких есть ассоциаций и союзов. Кроме того, он был акционером нескольких предприятий, которые влияют на судьбу граждан, в частности, в ЖКХ, в той же электросети, и в тех же Нахабинских инженерных сетях, где он когда-то служил в армии. Это трагедия, которая у всех сегодня не сходит с уст. Безусловно, в душе я просто никак не могу успокоиться в связи с тем, что произошло. Постоянно разговариваю с вдовой Юрия Валентиновича, Ниной Михайловной, я ее тоже очень хорошо знаю. Она с нами тоже когда-то на заводе работала.

- Как вы об этом узнали?

- Я был на совещании в это время. Я был с утра на работе. Совещание затянулось, оно закончилось в первом часу. И я, возвращаясь, а я живу на Ильинском шоссе, понял, что нет смысла ехать туда и сюда, назад возвращаться, водителю и Михаилу Михайловичу сказал, что останусь перекусить, и потом приедем и начнем работать. Пообедал, сел в машину, уже водитель вернулся. Тут звонит секретарь, Лариса Анатольевна. Я сначала не поверил в то, что она сказала. Наверное, это естественная реакция каждого человека. Когда она сказала, что у меня тут такая трагедия, я не поверил вначале, даже немного на нее повысил голос, "наехал", сказал: ты, наверное, что-то не то говоришь. Она говорит - нет, говорю так, как есть. Я говорю: вызывай тогда срочно начальника милиции, Аркалова Валентина Степановича. Она говорит: я уже вызвала его. Я уже был в машине, подъехал, и действительно, начальник милиции был на месте, была бригада скорой помощи. Я зашел, они констатировали смерть моих коллег. Мы с ними обсудили, они сказали, что будут писать акт. Я говорю: да, это, наверное, положено, вы знаете, какие документы. Так это случилось.

- Вам не было страшно?

- В таких ситуациях не чувство страха тобой руководит. Ты сразу понимаешь, что пришла какая-то беда, произошло что-то такое… Никакого страха у меня не было. Совершенно никакого. Тут же быстро приехала оперативно-следственная бригада, начались следственные действия. Мы не уходили всю ночь, работали, я тоже был на месте. И весь следующий день. Дальше мы смотрели, следили, где прячется убийца.

- Говорили, что он за вами охотится.

- Говорили, хотя я могу сказать, что мне такой коварный вопрос уже задавали: что было бы, если бы вы там были в это время? Может быть, я бы сумел повлиять на эту ситуацию. Может быть. Но надо понимать, с какой целью приехал туда Георгадзе. Только следствие может ответить. Конечно, у меня есть свои домыслы и догадки, но не хотел бы их озвучивать - следствие должно на все вопросы ответить. Могу только одно сказать: все трое были членами Совета директоров Красногорской электросети. И Юрий Валентинович Караулов по моему распоряжению был делегирован туда. Георгий Степанович как генеральный директор и обладатель своего пакета акций, у него как у директора были акции, он представлял трудовой коллектив. Георгадзе получил свой пакет примерно 7-8 лет назад, когда по Московской области проходили недружелюбные акции скупок у наших представителей трудовых коллективов, попытки забрать акции все. Тогда он воспользовался этим. Конечно, версии у меня разные есть. В связи с тем, что идет сегодня централизация электросетевого хозяйства, наверное, Георгадзе хотел понимать, что будет с ним, как акционером, и с его акциями. Но это лишь догадки и домыслы мои, следствие должно определить. Мне трудно сказать, что каким-то другим бизнесом или чем-то они там были завязаны. Я этого не могу подтвердить.

- Лично вы его знали? Способен или нет?

- Как и все граждане южных национальностей, восточных, он дружелюбный, у него все вокруг друзьями и товарищами были. Вспыльчивость? Бывало. Но мы не знаем второй жизни ни одного человека. Он часто бывал у нас на всех мероприятиях, встречах. За ним стоял и свой коллектив, и коллектив предпринимателей. И я, честно говоря, до сих пор не могу ответить на вопрос, что все-таки произошло. Единственно, знаю и могу доподлинно подтвердить, у меня на этот счет был разговор с Георгадзе, то, что он задолжал крупные суммы денег.

О нем многое говорят. Что он игрок. Мы со следователем тоже этот вопрос смотрели. Все говорят, но нужны точные подтверждения. Я никогда этого не видел. Все говорят, что он играл, проигрывал крупные суммы, или выигрывал, я не знаю.

- Сложно ходить на работу после этого?

- Сложно. На самом деле, сложно, и по ночам просыпаюсь. Хотя спорт меня закалил в свое время, я много занимался спортом, понимаю, что нужно жить с этой болью, дальше вести коллектив. И коллективу тяжело, я тоже это вижу сегодня по своим коллегам.

- Вы у руля почти 20 лет.

- Да, 19 лет. Это так.

- Помните свое первое достижение на этой должности?

- Помню. Это была весна, когда мы проводили предвыборную кампанию, встречались с людьми, у подъездов, в трудовых коллективах, но больше ходили, разговаривали, уже достаточно тепло было. В основном наши обещания, обязательства были связаны с улучшением жизни людей наших. Каждый день мы брали по 5-7 встреч, записывали со встречи, затем проанализировали этот план и конкретно шли по нему, даже по самым маленьким вопросам. Конечно, не все удалось сделать, я прямо говорю. И тот, кто говорит, что он все сделал… нет таких людей.

- Как изменился Красногорск за эти годы?

- Изменился серьезно, потому что Красногорск в начале 2000-х годов сильно начал расти, сильно пошел вперед строительный комплекс. Многие сегодня уже не помнят, говорят: зачем мы столько много строим сегодня, наверное, не нужно. Да, наверное, это сегодня не нужно. Но ведь в начале 2000-х годов нам говорили, что муниципалы должны больше строить, потому что для людей не хватает жилья. Тогда, к сожалению, пока еще на первом этапе никто не задумывался, что нужны детские садики, школы, вся инфраструктура. Дайте больше жилья! И мы строили, действительно, много строили жилья. Строительный комплекс - это было серьезное направление нашей деятельности. Да, мы понимали, что потеряем сельское хозяйство. Мы его потеряли, потому что экономика совершенно другой направленности: это стройка, предприятия, организации. А потом сельское хозяйство потеряло дотации от государства. И мы потеряли сельское хозяйство. Но еще до 2003 года держали, держались. Потом уже сдались окончательно.

- Вы перечислили много проектов. А есть такие, за которые стыдно? Или решения, за которые стыдно?

- Основное, за что ругают меня и моих коллег - это за Павшинскую пойму. Там был другой проект, который мы хотели реализовать - аквапарк с развитой инфраструктурой. Но в силу обстоятельств, не зависящих от нас, муниципальных органов власти, это не удалось сделать. И здесь появился микрорайон. На картинке он красивый, и, думаю, будет красивым. Потому что на моих глазах шло строительство Строгино и Митино. Там тоже не все сразу получалось, поверьте мне. И здесь, уверен, через несколько лет будет очень красивое место. Особенно привлекательно это место тем, что будет шикарная набережная. Уже сегодня контуры есть, и видно, она будет на протяжении несколько километров. Такой набережной нигде в Московской области нет. И я тоже горжусь, что это есть.

Сложно мост появлялся, и здесь заслуга нашего губернатора Андрея Юрьевича Воробьева, потому что застройщиков пришлось, так сказать, гнуть через колено, чтобы они все-таки выполнили свои обязательства. На каждой картинке, когда приходили покупатели квартир, они этот мост рисовали. Но с выполнением не торопились. Мост, действительно, связал микрорайон с инфраструктурой "Крокуса", и, самое главное, с метро. Здесь первая станция метро в Московской области - станция "Мякинино". Все это, безусловно, при участии нашей администрации. Я не хочу сказать, что это моя заслуга, одного меня. Это заслуга всех коллективов, в том числе коллектива нашей администрации.

- Многое сделано, многое предстоит сделать. Какие качества вашего характера помогают вам?

- Наверное, коммуникабельность. Я всегда был открытым человеком. Не хочу про себя говорить, не надо себя никогда хвалить. Но коммуникабельность [отмечу], и я всегда был открытым человеком для всех, все меня таким и знают. Правда, иногда говорят: ты слишком добрый. Я не знаю, я всегда привык к людям с открытой душой, и если есть возможность помочь, надо помогать. Такое же качество было у Юрия Валентиновича Караулова, кстати. Свидетельством того было то количество людей, которое пришло на похороны. Потом нас еще обвинили в том, что мы людей согнали на похороны. Это вообще кощунство, я считаю.

- Вы, несмотря на опасность, ходили без охраны.

- Единственный день, когда дали охрану, это когда были похороны. Я понимаю, тогда спецслужбы проводили спецмероприятия. У меня никогда не было охраны, даже в самые напряженные моменты, когда, к сожалению, погибали мои коллеги из других районов. Не было, я никогда не считал это нужным, хотя, может, неправильно. Но все ведь зависит от поступков человека. Хотя приходится принимать и непопулярные решения. Но я всегда как-то обходился.

- Спасибо за вашу открытость, спасибо за интервью.

- К сожалению, не в очень хорошее время для меня интервью, но я был искренен, сказал то, что у меня на душе.