Темперамент воина, душа поэта. Творчество Анджея Вайды

9 октября скончался культовый режиссер, один из основоположников польской школы кинематографа Анджей Вайда. Мастер прожил долгую жизнь, две трети которой посвятил кино. «360» вспомнил, чем известен режиссер.

Военная трилогия

Детство режиссера нельзя назвать счастливым, и причина тому — война, которая красной линией проходит через все его творчество. Вайда — участник польского «Сопротивления». Несмотря на то, что сам он не участвовал в боях, пережитое заставило его рано повзрослеть.

На момент создания первой, так называемой военной трилогии, режиссеру было около 30 лет. Первый фильм «Поколение» (1954 год) критики назвали манифестом, а после второго — «Канала», снятого спустя три года, Вайда стал одним из лидеров польской школы кинематографа. Заключительная лента трилогии «Пепел и алмаз» принесла ему мировую славу.

«Пепел и алмаз», снятый по роману Ежи Анджиевского, до сих пор является визитной карточкой режиссера. Лента рассказывает о трагедии солдата Армии Крайова, которому поручено убить польского коммуниста Щуку. Советские коллеги полюбили Вайду сразу, чего нельзя сказать о властях. Фильм не пустили в прокат и показали лишь нескольким десяткам человек в посольстве Польши.

«Советские официозные критики обрушились на Вайду. Ему инкриминировались все мыслимые и немыслимые грехи — идеологические, исторические, эстетические, нравственные. Самый страшный эпитет — „ревизионистский“ — сделал выпуск фильма в советский прокат практически нереальным», — вспоминает историк кино Наум Клейман.

«Нужно отделять режим от народа»

Анджей Вайда входил в число критиков сталинизма. О своей позиции, высказанной еще в первой трилогии, режиссер снова заявил в 1970—1980-х годах, тогда вышли фильмы «Человек из мрамора», «Без наркоза», «Человек из железа», а в 2007 году — знаменитая «Катынь», рассказывающая о расстреле польских офицеров по приказу верхушки НКВД. Мастер посвятил фильм отцу, погибшему во время этих событий.

Несмотря на собственную позицию и личную неприязнь к советскому режиму, Вайда подчеркивает, что его работа не была призвана очернить советский народ в целом.

«Нужно отделять систему, режим, от народа, отделять Сталина от наших друзей-москалей. Этот фильм выступает только против одного — против системы, советской системы, которую воплощал Сталин. Почему мы должны обо всех советских людях, кто воевал, думать плохо?» — говорил режиссер.

«Польский язык за границей не понимают»

Анджей Вайда начинал как художник, и лишь потом сфокусировался на кинематографе. Может это и стало причиной того, что тонкая образность его кинокартин изначально была понятна лишь тем, кто, как и режиссер, относился к поколению, сформированному войной.

Автор первой русскоязычной монографии о режиссере, кинокритик Мирон Черненко сразу после выхода на экраны «Канала» заявил о «шекспировской метафоре» в последней сцене, вспоминает Клейман. Но кроме Черненко посыл практически никто не понял.

«Нам нужно было рассказать о том, что мы пережили в войну. Мы хотели, чтобы об этом узнал весь мир. А для того, чтобы наши фильмы могли выйти в мир, нужно было найти язык европейского кино, а не тот язык полунамеков, которым кино изъясняется с польским зрителем. Именно тогда в Европе родилось новое послевоенное кино — итальянский неореализм. Это было самое близкое нашему сердцу направление. Мы, представители польского кинематографа, хотели показать себя миру. Однако наш польский язык за границей не понимают, и диалоги, которые произносили актеры, не могли оправдать тех ожиданий. Тем более, что цензура придиралась в основном к словам. И мы решили, что фильмы с выразительными образами вызовут наибольший интерес и найдут зрителей по всему миру», — пояснил сам Вайда.

Последнее кино

Несмотря на то, что в мире Анджей Вайда приобрел известность военными картинами, режиссер продолжал искать другие пути повествования, пробуя себя в комедии, экранизации, театре. Особую любовь Вайда испытывал к Достоевскому. По его романам были сняты фильмы «Бесы» и «Настасья». «Бесов» Вайда ставил и на сцене, в том числе и в «Современнике».

У режиссера должен быть темперамент воина и душа поэта, считал мастер. За поэзию его любили зрители, а за воинственность не жаловали власти. Но не признать талант мастера не могли.

«Человек из мрамора»

Последний фильм Анджея Вайды «Послеобразы» о жизни авангардного польского художника Владислава Стржеминского пока ожидает выхода на экраны. Здесь режиссер не отступает от политической направленности.

«Это картина о том, как социалистическая власть уничтожила харизматичного, непокорного человека. Героем является художник, который не поддался соцреализму и понес ответственность за последствия своего творческого выбора», — рассказали создатели ленты.